Автобус изменил курс и направился в городок Мичауд, где водитель остановился со словами «Finish, bitches!» и стал громко веселиться. Бомж продолжил спать на своем месте, а я выкинул рюкзак в раскрытые двери и выкинулся сам. До ближайшего автобана оказалось около трех миль пешком, а до рассвета — четыре часа. Путь шел мимо Девяностого шоссе, а дальше ответвлялся на север. Я бодро зашагал вдоль широкой пустынной дороги. Как бы ни убеждал себя в обратном, идти было страшновато — вокруг не имелось ни души, а дорога была прорублена через лес. Приходилось громко петь. Напускное веселье не спасало — с каждой секундой становилось все стремнее. Я остановился, расстелил пенку и сел прямо на шершавой дороге. Вокруг щебетали какие-то создания, то ли мелкие птицы, то ли крупные осы. Чужой ветер шумел чужими деревьями. Я уставился на небо и принялся наблюдать кратеры на луне. Казалось, они были прекраснее всего, что меня окружало. В наушниках заиграла песня «Across the universe», скачанная днем ранее на телефон, и она унесла меня далеко ввысь.

Через пятнадцать минут я захотел переночевать прямо здесь, под светом этих кратеров. На дороге делать это было нехорошо, ибо по ней все же могли проехать автомобили, а сама она была окружена колючим забором, как и любая другая автострада в Америке. «Никогда не понимал, зачем они натягивают эту проволоку», — думал я, перелезая через преграду. Мы вместе с рюкзаком рухнули в траву, оставив забор сзади за спиной, и медленно зашагали в глубь леса. Мне хотелось пройти минуты две, чтобы не быть заметным с дороги, и встать в кустах.

Вдруг передо мной выросло нечто. Это было похоже на продолговатое дерево. А может, два. Похоже, это было живым. Точно, оно шевелило листвой. Да нет же, это не дерево. Это большой гриб. Нет, не гриб. Скала. Нет, не скала. Понял! Долбануться, это лось! С рогами! Живой! Просто жесть! Мы стояли и смотрели друг на друга, как два инопланетных тела, никогда доселе не встречавшихся и взаимно не осведомленных о функционале.

Лось поднял ногу. Или лапу. Я сделал шаг назад рукой. Или ногой. Его очертания вызывали уважение. Через минуту я уже перемахивал обратно через забор. Теперь-то стало понятно, почему они их строят! Чтобы животные не выскакивали на дороги.

Мне пришлось идти пешком до самого Десятого хайвея. После четырех утра появились редкие автомобили, начинающие крутить колеса в два раза быстрее при виде моих очертаний. На месте пересечения автострад в воздух взмыли дуги развязки — широкие, словно луковицы, кольца, перенаправляющие автомобильные потоки. Не было сил стопить и идти. Я перелез через две проволоки, вышел на поле и разбил палатку строго под пересечением дорог. Мир начинал окутываться в рассветные краски, а я — закутываться в спальник.