резвились в чистой холодной воде. Кто-то ловил рыбу, остальные

проверяли оружие и доспехи.

С высокого холма я смотрел на тысячи собратьев у длинного сер-

повидного озера, и сердце мое наполняла гордость. Рядом Артур и

Мирддин играли на траве в шахматы.

— Собиралась ли подобная рать на Острове Могущественного? — вслух спросил я. — Только гляньте! Южане и Люди Севера сражают­ся бок о бок, под началом одного вождя. Ангелы и архангелы, у меня аж дух захватывает!

— Была подобная рать, — отозвался Мирддин, поднимая незрячие глаза на звук моего голоса. — Аврелий объединил королей на борьбу с саксом Хенгистом и его племенем.

— И столько же было народу?

— Нет, — признался Эмрис, — но тогда и саксов было поменьше.

Артур поднял голову от доски и посмотрел вниз. Весь склон был усыпан шатрами, дальше паслись лошади. Обозные телеги стояли сте­ной на берегу озера, где горели костры и круглые сутки жарились на вертелах целые бычьи туши — кормить наших воинов. Да, зрелище было и впрямь великолепное.

— Что ты чувствуешь, Артос, глядя на все это? — спросил я, са­дясь рядом с ним на траву.

— Чувствую... — Он помолчал, вбирая синими глазами величе­ственную картину. — Чувствую смирение и страх.

— Страх! — завопил я. — Почему страх? Здесь десять тысяч брит­тов, и каждый из них охотно отдаст за тебя жизнь. Вот уж кому нече­го бояться!

— Я боюсь не смерти, — сказал Артур. — Я боюсь утратить Бо­жье расположение.

— О чем ты, Медведь?

— Кому много дано, с того многое спросится. Я боюсь отдать меньше, чем получил, — объяснил Артур, и я начал понимать, о чем он говорит. Он простер руку над озером. — Посмотри, Бедуир, брат мой, я получил больше, чем кто бы то ни было в Британии. Что спро­сится с меня, как ты думаешь?