– Я думаю, мы нашли… Боже мой, Пич. Мне нужно присесть. – Она опустилась на табурет. – А что, если мы нашли «
– Ты имеешь в виду книгу Одюбона? Класс.
– Нет. То есть да. Я, конечно, всегда думала, что это семейная легенда. Но потом мы нашли дневники Коллин, а теперь еще и это…
– Выглядит винтажно, – сказал Пич. – И она в хорошем состоянии. Думаешь, она коллекционная?
– Ты недооцениваешь. Я думаю, это книга Одюбона.
– Это чертовски большая книга, – прошептал Пич, уткнувшись носом ей в шею.
От этого прикосновения по ее телу пробежала дрожь, но она не отрывала взгляда от большого тома, лежащего на скамье.
– Она напечатана на двойной бумаге. Самой большой из доступных на момент печати. Одюбон хотел, чтобы рисунки были в натуральную величину.
Она открыла книгу на середине. Раскрашенная вручную гравюра с изображением пары кур отличалась характерной для художника точностью и деликатностью, заголовок был набран витиеватым шрифтом.
– Ему потребовалось около десяти лет, чтобы опубликовать это в 1830-х годах. Если это то, что я думаю, то это… Боже, я боюсь сказать. Две последние продажи были совершены примерно за десять миллионов. – Она чуть не поперхнулась от такой суммы. – Мне нужно позвонить Тесс.
– Есть нечто, что нам нужно сделать раньше. – Он снова начал тереться носом о ее шею.
– Серьезно? – спросила она, колеблясь между желанием, весельем и настойчивостью. Она встала, вернулась в его объятия и он поцеловал ее, глубоко и нежно.
– Серьезно. – Он опустился на одно колено, и она подхватила его, думая, что он упал. Он поднял на нее глаза, и ее ноги подкосились.
– Пич…
– Наверное, было бы разумнее подождать, но когда дело касается тебя, Натали Инга Харпер, я не такой умный. – Он прижался губами к ее руке. – Слушай. Возможно, вы только что выиграли в лотерею. Поэтому я хочу спросить тебя прежде, чем мы узнаем ответ. Тогда ты поймешь, что я спрашиваю, потому что люблю тебя и хочу быть с тобой всегда, несмотря ни на что.
Она снова сказала:
– Пич…
Он встал.
– Я хочу жениться на тебе. Я прошу тебя выйти за меня замуж.