26

26

— Батарея! Внимание! — раздался громкий голос лейтенанта Бранского.

Затем последовала команда на открытие огня. Я достал из зарядного ящика снаряд и тряпкой стер с него тонкий слой смазки. Дач начал наводить орудие в цель. Я передал снаряд в руки Паулю Кольбе, достал картузный заряд, а в голове одна и та же мысль: «У Анжелы будет ребенок!»

В этот момент Пауль передал снаряд Руди. Тот послал его в ствол. Потом послал в ствол заряд. Шлавинский закрыл затвор. А у меня в голове та же мысль: «У Анжелы будет ребенок».

Унтер-офицер Виденхёфт поднял флажок. Руди Эрмиш дернул за боевой шнур. Земля вокруг нас нервно вздрогнула, в уши ударила тугая волна воздуха, а в голове все та же мысль: «У Анжелы будет ребенок!»

Над позицией поднялось облачко дыма и пыли. Вот оно начало оседать на раскаленный ствол орудия, на станины, зарядные ящики и маскировочную сетку… Наконец где-то далеко за лесом раздался глухой звук разрыва.

Прошло несколько томительных секунд, прежде чем лейтенант Бранский закричал нам:

— Молодцы, ребята! Снаряд лег прямо в цель!

Руди Эрмиш дружески ударил Пауля Кольбе по плечу и закричал:

— Валяй так и дальше!

— Я чувствую, тут попахивает внеочередным отпуском! — заметил Шлавинский.

— Откуда командир взвода знает, что мы попали в цель? — с недоумением спросил Дач.

— Эй ты, простота, — ответил ему Руди. — Неужели ты не знаешь, что на НП сидит капитан Кернер со своим наблюдателем и следит за каждым разрывом?

— А… значит, комбат передал результаты по рации.

— Наконец-то дошло!

Я сел на зарядный ящик и стал смотреть себе под ноги. «Радуйся и ты вместе со всеми, — пытался я уговорить себя. — Никакого письма от Анны не было. И вообще нет никакой Анжелы… Но ведь письмо существует. Оно шелестит в кармане, стоит только опустить туда руку…»

К действительности меня вернул голос лейтенанта Бранского.

— Рядовой Беренмейер, к рации!