Два министра уговаривали Великого Князя принять корону: Милюков и Гучков. Так сказать, Его Величество, милостью масонскою... Никитин, который заведывал тогда контрразведкой, пишет:

"Напротив, Родзянко, князь Львов и все остальные стремились добиться его отказа от Престола, указывали, что в противном случае все офицеры и члены Дома Романовых будут немедленно вырезаны в Петрограде".^{423}

Шульгин же главную роль отводит Керенскому:

«Ваше Высочество... Мои убеждения — республиканские. Я против Монархии. П.Н. Милюков ошибается. Приняв Престол, Вы не спасете России! Наоборот... Сейчас резкое недовольство направлено именно против Монархии. Умоляю Вас во имя России принести ату жертву! Во всяком случае, я не ручаюсь за жизнь Вашего Высочества!

Великий Князь встал. Все поднялись. "Я хочу подумать полчаса..." Великий Князь вышел в соседнюю комнату... Великий Князь вошел... Это было около двенадцати часов дня... Мы поняли, что настала минута. Он сказал: "При этих условиях не могу принять Престола, потому что..."

Он не договорил, потому что... заплакал.

Скоро вызвали Набокова и Нольде (оба масоны). Они собственно и обработали более или менее записку Некрасова. Великий Князь так и понимал. Он сказал мне:

"Мне очень тяжело... Меня мучает, что я не мог посоветоваться со своими. Ведь Брат отрекся за себя... Я, я, выходит так, что отрекаюсь за всех... ».^{424}

Так была ликвидирована Монархия в России.

Все, конечно, лгали Государю, когда говорили о Регенте, об отречении в пользу сына и т.д. В душе все понимали, что они "предатели не только Государя, но и Монархии", а все разговоры Милюкова и Гучкова, это только пустые фразы. Заговор желал другого, заговору нужно было уничтожить Монархию. И, конечно, никто не осмелился протестовать. Все было, как писал Шульгин, "легализовано", все было ложью, клеветой.

"Кругом измена, и трусость, и обман".

Дом Романовых начался Царем Михаилом и кончился не царствовавшим Императором Михаилом... Начался в Ипатьевском монастыре и кончился в Ипатьевском подвале...

И никаких двух революций не было. Была одна — февральская. Одни начинали, другие кончили. Одни свергнут, арестуют; другие — убьют. Палачи — все. И народ, потеряв Царя, ринется по пути позора и безчестия. А затем — страшное рабство, разрушение святынь, изменение коренное всей жизни, быта... Власть, сперва сифилитика с подручными, затем садиста палача, затем шута, затем "дипломированных полуинтеллигентов"!.. И превращение Дома Богородицы в дом сатаны.

Вот текст отречения Великого Князя Михаила.