Вот этот миг. Лейтенант поводил карандашом по таблице альманаха, набросал кривой столбец в блокноте и понял, что льдина плывёт на пару миль западнее, чем дало счисление. Вполне довольно, чтобы упустить остров в тумане. И Колчак тут же объявил огорчённым спутникам, что дармовое катание кончилось.

Теперь не зевать. Мигом сложили вещи, скатали палатку, спустили вельбот, быстро загрузились (двое натянули шкоты, носовой и кормовой, а двое еле держат пляшущий планширь лодки) и отчалили. До вечера натужно гребли на ост-норд-ост, и лодку мерно качало среди волн и тумана, обдавая моряков ледяными брызгами.

Ветер немного ослаб, поставили мачту и могли теперь справлять нужду с удобством, держась за штаг (канат, крепящий мачту). Затем подняли паруса — сперва кливер, а как ветер ещё ослаб, то и фок. И, идя правым галсом, всё время гребли. Только туда ли? Вот как это запомнил Бегичев:

«Шли очень быстро, всё время туман, впереди ничего не видно. Прошли 16 часов (сильно преувеличено — Ю. Ч.), увидели в тумане чёрную линию, от курса на правую скулу шлюпки. Железников сказал это земля. Все стали смотреть туда, но в тумане ничего не разберёшь, отделяется чего от тумана, туман серый, а это чёрная полоса. Направили вельбот прямо на чёрную полосу. Постепенно туман стал расходиться, показалось солнце, увидели высокий берег земли и в центре ледниковую гору и отвесный ледниковый обрыв, который от солнца светит как прожектор».

«Шли очень быстро, всё время туман, впереди ничего не видно. Прошли 16 часов (сильно преувеличено — Ю. Ч.), увидели в тумане чёрную линию, от курса на правую скулу шлюпки. Железников сказал это земля. Все стали смотреть туда, но в тумане ничего не разберёшь, отделяется чего от тумана, туман серый, а это чёрная полоса. Направили вельбот прямо на чёрную полосу. Постепенно туман стал расходиться, показалось солнце, увидели высокий берег земли и в центре ледниковую гору и отвесный ледниковый обрыв, который от солнца светит как прожектор».

А вот текст Колчака спокоен, будто вовсе и не было страха упустить остров:

«На вторые сутки на прояснившемся туманном горизонте вырисовались чёрные, отвесно спускающиеся в море скалы острова Беннетта, испещрённые полосами и пятнами снеговых залежей; постепенно подымавшийся туман открыл нам весь южный берег острова… Под берегом плавала масса мощных льдин, возвышавшихся над водой до 20-ти 5-ти фут; множество кайр и чистиков со стайками плавунчиков лежали кругом, с необыкновенным равнодушием к вельботу… Кое-где на льдинах чернели лежащие тюлени» —