3) Построена на удивление основательно: например, есть проушины, а они требуют много труда и большого запаса не только времени, но и древесины (при обломе проушины при стесывании доски надо начинать доску заново).

4) Построена никак не на таймырском берегу (где в плавнике преобладает лиственница и практически нет осины), а много южнее, где осина преобладает.

5) Лодка почти не была использована: не видно следов гниения, даже на легко гниющих деталях. Наблюдаемое разрушение их — почти исключительно за счет ветра и трения.

Всё это вместе исключает возможность как ее изначальной принадлежности кочу, построенному на плотбище (верфи), европейском или сибирском, так и ее изготовлениия в пути, взамен утраченной. Вернее допустить, что лодка построена в ходе долгой зимовки в зоне разнолесья, что возможно южнее Хеты (вероятно, на Котуе). И прибыла она к мысу Фаддея посуху — либо на палубе коча, но почему-то почти не применялась, либо поставленная на пару саней.

Далее (в Повести) мы узнаем, сколь последнее обременительно, но в ПСФ лодка как минимум вдвое легче. На Таймыре собрать многих людей с оленями или собаками было крайне трудно, но исключить такой вариант нельзя — наши путники могли платить щедро, и притом весьма нужными товарами.

Если принять юго-западный вариант, то привезенная лодка могла быть, по всей видимости, единственной, тогда как остальные пришлось изготовлять на месте. Поэтому полное уничтожение второй лодки гидрографами — утрата невосполнимая и особенно досадная. Замечу лишь, что их начальник А. И. Косой вспомнил (с чужих слов) сожженую у избушки лодку как плоскодонку. Это — то самое, что можно было сравнительно быстро сколотить на месте из самодельных досок (железные гвозди у путников были: один найден на острове), используя для конопатки мох и жир.

Была ли плоскодонка у избушки той же самой лодкой, на которой уцелевшие путники покинули остров Фаддея, неясно. Если нет, то лодок было как минимум три. Кроме того, в ИПРАМ дважды мельком замечено, что остатки на острове Фаддея могли принадлежать двум лодкам. Это утверждал и капитан «Якутии» Александр Белугин [ИПРАМ, с. 9], помогавший Окладникову. Если так, то число лодок могло достигать четырех, и лодки могли быть основным транспортным средством ПСФ.

6. Бегичевские таймырские параллели

6. Бегичевские таймырские параллели

Никифор Бегичев, «последний землепроходец», хорошо известен (в частности, см. Повесть). Его воспоминания до сих пор не изданы, и это понятно — текст местами бессвязен. Видно, что автор сам не писал и не диктовал, а рассказывал, что писавший, не поспевая, пропускал слова, а то и куски фраз, надеясь вписать их позже, но не всё вписал. Точнее, он впоследствии вписал даты, вёрсты и градусы из бегичевского дневника (часть его сохранилась), но и только. Приходится додумывать, это ненадежно, поэтому все, кто пользовался этими воспоминаниями, ограничивались отдельными фрагментами, сколько-то цельными и понятными. Увы, нам придется последовать их примеру, однако можно и нужно привлечь места, до сих пор не использованные.