Поскольку уже на второй день маи Муззо заметно уменьшил наше угощение и особенно урезал дорогое кормовое зерно, а я, со своей стороны, все-таки хотел дождаться прибытия чимы, то я попытался утешить остальных попутчиков за вызванную мною задержку покупкой убойной коровы. К сожалению, мое намерение разбилось о недоступную цену в 4 талера, которую потребовали за самую дешевую корову. Поэтому мне пришлось ограничиться подарком по одному талеру моим попутчикам из Куки и из Нгорну на приобретение корма для лошадей (поскольку во всем этом месте нельзя было раздобыть ни куска хлопчатобумажной ткани по цене в целый талер) и покупкой какого-то пропитания для людей Абу Секкина. Для нашей собственной кухни мы подстрелили нескольких полевых голубей, которые здесь нередко представлены очень крупной разновидностью, и нескольких цесарок.

Когда на третий день посланец кашеллы Билаля не появился, я из-за трудностей с получением продовольствия в Афаде был вынужден продолжить путь и 10 марта покинул город. Проходившая по густому лесу дорога все время петляла, но в общем пролегала в юго-восточном направлении. Через четыре с половиной часа мы добрались до деревни Тилле, расположенной поблизости от границы собственно Борну. Комадугу-Гамбару, в которой вода достигала порою ширины в 50–60 шагов, в течение всего нашего перехода оставалась поблизости от дороги с юго-западной стороны. Один раз, два часа спустя после выступления, мы вышли к ней у деревни Вуни, расположенной на ее юго-западном берегу, а за полчаса до этого перешли ручей, впадающий в нее с севера. То и дело мы натыкались на загоны и места, где охотились презираемые керибина. Они загоняют дичь в неоднократно огороженные и постепенно сужающиеся загоны и под конец забивают ее с помощью луков и стрел. Мясо идет в пищу, а шкуры и рога служат для прочих надобностей. По обеим сторонам дороги нам попадались на глаза деревни шоа. Одни были покинуты окончательно. В других жители, забрав женщин и детей, отправились пасти скот на пастбищах. Повстречавшийся нам шоа, вышедший шесть дней назад из Биддери, нынешней резиденции Абд ар-Рахмана, расположенной неподалеку от Масеньи, думавший, что мы направляемся туда же, посоветовал нам оставить лошадей на западном берегу Шари, так как в самом Багирми они подохнут с голода. Впрочем, по его словам, Абд ар-Рахман лично выступил со своими воинами и единственными приверженцами в стране — шоа, чтобы захватить своего двоюродного брата Абу Секкина.

Тилле была окружена стеной, т. е. первоначально считалась городком. Она располагалась на небольшом холме, живописно укрытая в лесу, росшем по берегам очень узкой в этом месте реки Гамбару или одного из ее притоков. Теперь это была бедная деревушка, едва ли насчитывавшая 100 очагов, и никто не смог предоставить в мое распоряжение хижину. В отведенном мне жилище как раз готовилась еда для его обитателей, и, поскольку там обычно нет другой вентиляции, кроме как через входное отверстие, я предпочел остаться под открытым небом и расположился поблизости на берегу реки в тени прекрасного тамариндового дерева. Владелец отведенного мне дома оказался все же достаточно гостеприимным и, несмотря на это, угостил меня. Поэтому я был вдвойне рад, что выбрал это милое местечко.