Война остается чисто итальянской и, как обычно, сочетается с активной дипломатической деятельностью, сводящейся к стремлению обеих сторон оторвать от врага его союзников. В этой обстановке особое значение приобретает позиция остававшейся долго нейтральной Венеции. Последняя сначала пытается примирить враждующие силы, но затем, когда ни одна из них не обнаруживает желания идти на уступки, сама вступает в конфликт на стороне врагов Джан Галеаццо, более для нее опасного. 21 марта 1398 г. подписано соглашение о вступлении Венеции в антимиланскую коалицию.

Сразу же после своего вступления Венеция активизирует военные действия — вводит значительные вооруженные силы, подготовляет нападение с двух сторон на Милан и вообще становится ведущей в лиге. Это резко ухудшает положение Джан Галеаццо; его враги как вне Италии, так и внутри ее ждут в ближайшем времени его разгрома и всячески содействуют этому разгрому.

Но ожидания их оказываются жестоко обманутыми: миланский властитель в этом тяжелом для него положении обнаруживает блестящие качества политика-дипломата. Он завязывает тайные переговоры с Венецией, которая должна была нанести ему решительный удар, и с Мантуей, из-за которой, собственно, и разгорелась война. Его цель — договориться с ними за счет Флоренции и ее тосканских союзников — базируется на коренном и традиционном противоречии интересов Венеции и Флоренции.

В апреле 1398 г. в Павии ведутся активные, хотя и секретные переговоры, а 11 мая здесь же подписано перемирие на 10 лет между Миланом, Венецианской республикой и Гонзага. Без малейших потерь для Милана разрешаются этим договором территориальные споры на восточной границе Миланских владений, Флоренция же и ее союзники остаются ни при чем.

Прекращение военных действий было остро необходимо Джан Галеаццо, так как финансовое положение его государства в течение крайне разорительной и мало результативной войны стало исключительно тяжелым. Миланский хронист Корио сообщает, что во время этой войны только экстраординарных налогов было собрано на 800 тыс. флоринов — сумма поистине гигантская. Были прекращены строительные работы по миланскому собору и Чертозе в Павии[286]. Города Миланского герцогства сообщают в центр о том, что они находятся на грани банкротства; при этом, как пишет в своей жалобе Павия — второй город государства, неимущие жители города, разоренные непосильными налогами, вынуждены покидать свои дома, в то время как богатые не платят ничего[287]. Утруждать налогами ведущих купцов и ремесленников герцог опасался, так как постоянно нуждался в их помощи и поддержке. С бедняков же можно было драть три шкуры. Характерно, что изданное в 1392 г. распоряжение о том, что лица, доход которых ниже определенного уровня, не должны обременяться экстраординарными налогами, затем в ходе войны отменяется, что приводит к обескровливанию значительной части территории герцогства[288]. Только с величайшим трудом, хитроумно противопоставляя интересы одних интересам других, герцогу удается удержать порядок и единство в своем государстве.