Я отпущу – и Соловьев, хныча, убежит, а Шура застынет в изумлении, ее зеленые глаза округлятся от жадного восторга:

– Ах, я не знала, что ты такой сильный!

– Первый мужской по самбо, – небрежно брошу я, медленно достану из бокового кармана и надену на нос темные очки, чтобы прохожие не узнали знаменитого спортсмена.

Внизу вдоль тополей, сразу ставшими темно-зелеными, медленно проехала коричневая (на самом деле – бежевая) «Волга» с высоким застекленным багажником, его зовут почему-то «сараем». Над лобовым стеклом – на ножке круглая фара с красным крестом, а сбоку надпись: «Помощь на дому». Однако у второго подъезда «неотложка» не остановилась, а проследовала дальше.

– Слава богу!

В трехкомнатной квартире кроме бабушки и тети Клавы живут еще две семьи. Гольдинеры: Лия Давыдовна с сыном Эдиком, инженером, который недавно женился и привел в дом «новую жиличку» Риту, улыбчивую девушку с глазами цвета спелой черешни. Но она взяла моду так часто мыться в общей ванне, что тетя Клава злится, называя ее «нудиной». А Лия Давыдовна, чтобы не мешать молодым отдыхать после работы, постоянно сидит вечерами, когда стемнеет, на кухне, хотя ничего не готовит, а просто читает книгу со странным названием «Шолом Алейхем».

Вторая семья – Корнеевы: дядя Жора, тетя Катя и Сева, их сын, он тоже шестиклассник, перешел в седьмой, но вымахал на полголовы выше меня, хотя я, между прочим, на физкультуре стою в шеренге четвертым. В прошлом году, весной, тетя Катя заболела и так сильно похудела, что я после летних каникул ее не узнал. Бабушка Аня шепотом объяснила мне: рак. Взрослые это слово произносят с каким-то обреченным ужасом. Врачи оказались бессильны, но есть еще целебный гриб «чага», он растет высоко на березах. Дядя Жора попросил Тимофеича изготовить на заводе железную палку, которая свинчивается, вроде бамбуковой удочки, и достигает четырех метров в длину, а на конце приклепана острая, как нож, зубчатая пластинка.

Палку сделали из легкого, но прочного оборонного сплава, и Тимофеич по частям выносил ее с завода, за что пришлось охранникам отдать пол-литра спирта, но с Корнеевых он не взял ни копейки, ведь люди должны помогать друг другу. Дядя Жора ездил с это палкой в дальние леса Подмосковья и сшибал с берез чагу, она чем выше растет, тем целебнее. Гриб этот мельчат на терке, как морковь, а потом заваривают наподобие чая – только в термосе. Сначала тете Кате в самом деле стало лучше, она повеселела, гуляла во дворе, но потом ослабела, пожелтела и слегла окончательно.

Сева же решил, будто его маму неправильно лечат, не теми таблетками и уколами, а значит, нужен настоящий доктор, с пониманием. Он стал звонить по «03», умоляя, чтобы спасли его маму, и давал свой адрес. Поначалу «Скорая помощь» думала, будто произошел какой-нибудь несчастный случай, срочно приезжала, врач осматривал тетю Катю и мягко объяснял: случай, конечно, тяжелый и вызывает сочувствие, но обращаться следует к специалистам. Однако упорный Сева продолжал вызывать «неотложку», надеясь, что кто-нибудь разберется и поможет. Медики снова приезжали, сердились, мол, вам же человеческим языком объяснили: «Казус инкурабилис!»