Внезапно плач Кати прекратился, а на ее лице появилось выражении лютой ненависти.

— Это Виталий Германович.

— Виталий! — охнула Рената. Она сразу поверила словам Бухаровой, ее брат вполне способен на такой поступок. Даже странно, что она сразу не подумала о нем.

— Что теперь будет? — испуганно спросила Катя.

Рената задумалась; то, что насильник брат, резко осложняло ситуацию.

— Катя, я сейчас этого не знаю, — честно призналась Рената, — но обещаю, что ему его поступок с рук не сойдет. Мне надо подумать над дальнейшими действиями. Главное, ничего не бойся.

Катя неуверенно кивнула головой. Она явно боялась последствий своего признания.

— Мне надо работать, — вдруг встала она. — Надо протереть пыль в спальне ваших родителей.

— Не говори глупостей, работать горничной ты больше не будешь. — Рената ненадолго задумалась. — Вот что, иди в свою комнату и отдыхай. А я займусь твоими делами.

— Но…

— Без всяких но, я тут тоже хозяйка, а потому велю тебе отдыхать. Какая может работа после того, что случилось с тобой. Иди. — Рената подошла к двери, достала ключ и открыла ее. — Мы скоро тебя навестим, — заверила она.

148.

Софья Георгиевна уже встала и приводила себя в порядок перед завтраком. Отца в комнате не было, что удивило Ренату.

— Он решил поплавать перед завтраком, — пояснила Софья Георгиевна дочери. — Странно, не правда ли, ты же знаешь, как не любит он заниматься спортом. — Она внимательно посмотрела на Ренату. — Что с тобой, у тебя странное лицо. Ты случайно не подхватила кингвирус.

— Мама, я не болею, но лучше бы болела.

— Что такое ты говоришь? — удивилась Софья Георгиевна.

— У нас случилось несчастье, — сказала Рената.

— Ты меня пугаешь. Говори.

Рената какое-то время молчала, словно собираюсь с духом.

— Изнасиловали твою горничную, Катю Бухарову.