— Так зачем поднял?

— Соратники настояли. А теперь уже придется все это расхлебывать.

— И что ты намерен в этом случае предпринять?

— Идти до конца. Если бы даже хотел, то уже по-другому никак. А там уже будь, что будет. Я так решил. Я вдруг ясно понял, что от судьбы не уйти. Она тебя найдет, где угодно.

— Я так не думаю Алеша. В свое время я уехал из этой страны и тем самым кардинально поменял судьбу. Ты тоже можешь это сделать, если уедешь с Соланж. Будешь в полной безопасности. Разве плохо?

— Быть в безопасности хорошо, все остальное плохо.

— Что именно?

— Например, быть трусом плохо.

— А мне кажется, что спасать свою жизнь — это главная обязанность человека. У нас в России очень любят умирать за идею, за родину. А то, что всякий раз это оказывается туфтой, что смерть бесполезна, об этом говорить здесь не принято. Сколько отдано на алтарь отечества жизней и что? Мы все в том же дерьме, здесь правит диктатор и его омерзительное окружение. Стоит ли все это таких жертв?

— Каждый решает сам.

— Вот и решай не под воздействием навязанных тебе представлений, а исходя из своих личных интересов. Только они и имеют значение. Или ты хочешь быть похожим на героев Достоевского. Если память не изменяет, они все плохо кончили. И по-другому не могло просто быть.

— Святослав, меня мало интересует Достоевский и его герои. Честно говоря, не помню, когда последний раз думал о них. И так же мало меня волнует загадочная русская душа. От этой мифологии никакой пользы, скорее, вред. Но я вижу, что страну захватили негодяи и преступники и прямой дорогой ведут ее к краху. Разве это не причина для борьбы с ними?

— И пусть ведут. А ты смотри на это из прекрасного далека.

Азаров глубоко вздохнул.

— Я много об этом думал. Но не получается. В груди возникает такая тяжесть, что бывает трудно даже дышать.

— Уверяю, Алешенька, пройдет. Однажды проснешься — и не почувствуешь никакой тяжести. Нужно только перерезать пуповину, которая тебя связывает с здешним миром. Я это сделал — и мне хорошо.

Азаров отрицательно покачал головой.

— Я вижу, как хорошо, кошки на душе скребут.

— Это из-за Соланж. Я привязался к ней больше, чем предполагал. Не думал, что когда-нибудь совершу такую ошибку.

— Нет, брат, все друг с другом связано. И Соланж ушла от тебя не просто так. Сам же об этом говорил.