— И где? — продолжал выпытывать Ростик.

— Ростик, так ли это важно, где именно? — вмешался Герман Владимирович. — До свадьбы заживет, а это главное. Правда, Катя?

— Да, — снова подтвердила она.

Ростик почувствовал, что они оба что-то не договаривают.

— Я все-таки хотел бы узнать, где это несчастливое место. Вдруг и я там поскользнусь.

— Успокойся, дорогой внук, дважды снаряды в одну воронку не падают. Ты там не поскользнешься. Чего еще желаешь узнать?

— Как-то все это странно.

— Что именно? — поинтересовался Герман Владимирович.

— Что Катя отправляется жить к тебе, этот кровоподтек…

— Про кровоподтек, думаю, сказано достаточно, — сказал Герман Владимирович. — Что же касается того, что Катя какое-то время поживет у меня, то не вижу ничего странного. У нее большой талант, и когда эпидемия стихнет, будем думать, как его развивать. Возможно, я стану ее импресарио. Надо же мне чем-то заниматься на старости лет. К тому же… — Герман Владимирович не договорил, его лицо исказила гримаса боли.

— Что с тобой дед? — встревожился Ростик.

— Что-то сегодня не очень хорошо с сердцем. Как проснулся, так и болит.

Катя вскочила с кровати.

— Герман Владимирович, очень прошу, прилягте.

— Правда, дед, приляг, — присоединился Ростик. — Хочешь, схожу за тетей Софьей, она же врач.

— Попозже. Я лучше, в самом деле, несколько минут полежу. — Герман Владимирович лег на кровать и посмотрел на внука и Катю. — Это не мешает нашему общению, — заявил он. — Катенька, ты перед приходом Ростика, хотела что-то мне сказать.

— Хотела, Герман Владимирович. Я хочу вас поблагодарить, это все так неожиданно. Я никогда не предполагала, что такое возможно.

— Мне кажется, ничего особенного мы не делаем, — возразил с кровати Герман Владимирович.

Неожиданно Катя всхлипнула, а на ее глазах появились слезы.

— Вы не понимаете, я еще вчера была уверенна, что добрых людей в мире нет. Особенно среди вас. Я вас всех так ненавидела, что во мне начинало все пылать.