Ратманов снова приподнял голову.

— Вы считаете, мне это действительно грозит? — надтреснутым голосом спросил он.

— В этом нет никого сомнения, — убежденно произнес отец Варлам. — Нет ни одной причины убивать вам себя. Не берите такого страшного греха на душу. По сравнению с ним все остальное не стоит ничего.

— Вы не знаете…

— И не желаю знать, — резко перебил Ратманова священник. — Мне не интересны ваши мирские дела. Они изначально грешны. А совершать из-за них самоубийство — страшнее греха не бывает. Ваша душа переполнена горечью. Вам надо ее облегчить, а не убивать. Готовы ли вы к исповеди?

Ратманов растерянно молчал. Он не знал, как вести себя в такой ситуации. Все прежние представления обрушились, как прогнивший дом, а новые — не появились. Еще несколько минут назад самоубийство ему казалось идеальным выходом из ситуации. И лишь животный страх перед смертью останавливал его. Но сейчас у него уже не было такой уверенности.

— Вы полагаете, мне надо исповедоваться? — неуверенно спросил Ратманов.

— У меня на сей счет нет никаких сомнений. Ваша душа нуждается в покаянии.

— Прямо здесь?

— Это не подходящее место. Недалеко стоит ваша жена, она проводит вас в молельную комнату. Вы готовы следовать за ней?

Ратманов загнанно посмотрел на священника и неуверенно кивнул головой.

Отец Варлам встал.

— Сейчас придет ваша жена и проводит вас на исповедь. А я пойду готовиться к ней.

Отец Варлам вышел из сарая. Софья Георгиевна находилась в метрах ста от него. Священник подошел к ней.

— Ваш муж согласился исповедоваться, — сообщил он.

— Это правда? — даже не поверила в первое мгновение она. — Это самое настоящее чудо. А вы — лучший священник в мире. — Она схватила его за руку и поцеловала ладонь.

— Не надо, дочь моя. — Отец Варлам вырвал ладонь из рук женщины. — Идите и приведите мужа на исповедь. Даже самый заядлый грешник способен раскаяться в своих грехах.

Отец Варлам решительным шагом направился в сторону дома.

205.

Вечерняя темнота сгустилась рано, так как тучи занавесили небо, обещая пролиться дождем. Все быстро поужинали и разошлись. Правда, трапеза протекала в самом усеченном составе, не появился Михаил Ратманов. Хотя никто не поинтересовался о том, где хозяин дома, Софья Георгиевна, не дожидаясь вопроса, сообщила, что ее муж приболел и поест в своей комнате.