Б а к у н и н а. Прелесть. Но… может быть, немного длинно?
Из-за «Грибка» появляются П у ш к и н и Г о р ч а к о в. Они подмигивают Илличевскому.
Из-за «Грибка» появляются П у ш к и н и Г о р ч а к о в. Они подмигивают Илличевскому.
И л л и ч е в с к и й (Бакуниной). Разрешите ли представить вам товарищей моих? Князь Горчаков, Пушкин.
(Бакуниной)
Горчаков и Пушкин кланяются. Пушкин отходит чуть в сторону.
Горчаков и Пушкин кланяются. Пушкин отходит чуть в сторону.
Г о р ч а к о в. Как понравился вам наш скромный бал?
Б а к у н и н а. Очень мило. Мне было весело.
Г о р ч а к о в. В войну устроили мы праздник по случаю Бородина. Поставили спектакль, но было скучно!
Б а к у н и н а. Я не была.
Г о р ч а к о в. Быть может, поэтому и было скучно.
Б а к у н и н а (смеясь). Вы учтивы, князь, но я должна сказать вам, что многие из вас в манерах неуклюжи и столь неловки в танцах… Нет, нет, я говорю только о том высоком, длинном, с которым я танцевала менуэт.
(смеясь)
Г о р ч а к о в. А! Вы танцевали с Кюхельбекером.
Б а к у н и н а. Он так меня кружил, что я едва опомнилась. А потом, вдруг подскочивши и не сказав ни слова, убежал.