Появляется  К ю х е л ь б е к е р, потом  П у щ и н.

К ю х е л ь б е к е р. Завидую тебе, Пушкин. Мы видели все.

П у щ и н. Сумасбродство, черт знает что, однако же я… я поступил бы так же!

П у ш к и н. Как мила она! Жано!.. Впрочем, нет, ты этого не поймешь!..

К ю х е л ь б е к е р. Я пойму! Уж я-то пойму, Пушкин!

П у ш к и н. Ты? И ты?

П у щ и н. Я.

К ю х е л ь б е к е р. Бог мой! И он!

П у ш к и н (восторженно). Какой прекрасный бал!

Вбегает  Я к о в л е в.

Я к о в л е в. Бал кончился! Шепчетесь тут, вздыхаете… А все огни погасли. Мудрецы! Лицейской республике нашей настал конец!

П у щ и н. Что случилось?

Г о р ч а к о в. Не он, а я отвечу. Мне давно известно, что к нам назначен новый директор — Егор Антонович Энгельгардт, человек достойнейший, был секретарем магистра державного ордена святого Иоанна Иерусалимского, потом директором Педагогического института.

Я к о в л е в. Ну, а пока у нас будет — Фролов.