Но разве это его проблема? Или он сам постарался сделать ее своей проблемой?

Менике зевнул. Вчера они вернулись с вечеринки, устроенной по поводу успешного завершения ее шоу, под самое утро. Он осторожно положил гитару на стол, потом вытянулся на кушетке и закрыл глаза. Однако, несмотря на усталость, сон не шел. Мрачные предчувствия терзали душу.

* * *

– Что там за шум на улице? – поинтересовалась у него Лусия, когда на следующий вечер он зашел в ее гримерную в театре «Колизей».

– Это работает тяжелая артиллерия, Лусия. – Менике прислушался к грохоту, долетавшему извне, и почувствовал, как страх сковал сердце. – Боюсь, волнения уже начались.

– Театр все еще пуст, хотя уже пора начинать представление. А мне сказали, что на мое сегодняшнее выступление все билеты проданы.

– На улицах сейчас очень небезопасно, Лусия. А потому многие люди благоразумно решили остаться дома. А те, кто все же рискнул и пришел в театр, уже поспешили уйти обратно. Надо решать, что делать. Возможно, стоит отменить представление и тоже поторопиться домой, пока туда еще можно добраться. В конце концов, это наше последнее представление на сцене «Колизея», а с учетом того, что завтра мы отправляемся на гастроли в Лиссабон…

– За всю свою жизнь я еще ни разу не отменила ни одного своего выступления. И сегодня тоже не отменю! Я буду танцевать, даже если в зале останутся одни уборщицы. – Лусия поднялась со стула уже в полном сценическом гриме: лицо ее светилось изнутри каким-то необычным светом. – Никакие payos из числа военных не помешают мне танцевать! – воскликнула она с вызовом.

В этот момент где-то неподалеку прогремел мощнейший взрыв, от которого содрогнулись даже массивные стены театра. С потолка на иссиня-черные волосы Лусии посыпалась побелка. Она в испуге схватила Менике за руку.

– Ay, Dios mio! Что там творится?

– Полагаю, националисты хотят взять штурмом центр города. А неподалеку от театра расквартирован военный гарнизон… Послушай, Лусия! Все же нам лучше уйти отсюда прямо сейчас. И надо как можно скорее прорываться в Лиссабон.

В гримерку начали заглядывать другие члены их труппы, у всех на лицах читался откровенный ужас.

– Возможно, уходить уже поздно, Менике, – сказал Хозе, расслышав его последние слова. – Я тут попробовал высунуть нос на улицу: нигде ни единой души. В городе полнейший хаос! – Хозе суеверно перекрестился.

К Лусии подбежал взволнованный Чилли и схватил ее за руку. Лицо его было искажено страхом.

– Лусия, Розальба сегодня осталась дома одна. Ты же знаешь, она снова подвернула лодыжку! Я должен немедленно бежать к ней. Представляю, в какой она сейчас опасности!