Ангелина уверенной походкой петляла между деревьями, пока мы с ней не вышли на поляну. Я пригляделась и увидела множество могильных холмиков, у изголовий – грубо отесанные деревянные кресты. Ангелина молча повела меня вдоль могил, остановившись лишь тогда, когда нашла то, что искала.

Она поочередно указала мне на три креста.

– Мария, твоя bisabuela, твоя прабабушка, Лусия, твоя бабушка, и наконец, Айседора, твоя madre.

Я опустилась на колени перед могилой матери, стараясь отыскать дату ее смерти. Но на простеньком кресте было только выцарапано ее имя. Ангелина терпеливо ожидала в сторонке.

– Как она умерла? – спросила я у нее.

– Как-нибудь в другой раз расскажу, Эризо. А сейчас просто поздоровайся со своей матерью.

– Здравствуй, – прошептала я, обращаясь к могильному холмику, обильно заросшему травой. – Как бы мне хотелось знать тебя.

– Она была слишком хороша для этого света, – вздохнула Ангелина. – Такая же нежная и добрая, как ты.

Какое-то время я постояла у могилы молча; подумала, что должна была сильнее прочувствовать столь эмоциональный момент. Но наверное, мои мозги были все еще заняты переработкой той информации, которой днем загрузила меня Ангелина, а потому все, что я почувствовала, – это каким-то странным образом полное отсутствие всяких чувств.

Наконец я поднялась с земли, и мы проследовали далее вдоль длинной вереницы крестов. Я увидела имена тех младенцев, которых потеряла Мария, потом увидела могилы трех ее сыновей и внуков.

– Тела Эдуардо и Карлоса здесь не покоятся, – пояснила мне Ангелина. – Но Рамон все равно поставил кресты в память о них.

Потом Ангелина провела меня еще по нескольким рядам, все время повторяя:

– Амайя, Амайя, Амайя…

Казалось, кресты никогда не закончатся: ведь здесь упокоились все мои предки со стороны прабабушки, огромная семья, в память о которых и были установлены все эти кресты.

Потом мы переместились в ту часть кладбища, где были похоронены уже мои родственники со стороны прадедушки Хозе Альбейсина. Там могил было ничуть не меньше. Я невольно подумала, сколь же глубоки мои корни, ушедшие на пять, а то и больше веков. И тут вдруг что-то шевельнулось в моем сердце, словно какая-то невидимая игла принялась сшивать нас всех вместе одной неразрывной нитью.

Ангелина продолжила свой путь в море крестов, пока наконец не вывела меня опять к лесу.

Она глянула вниз, потом потрогала ногой землю и удовлетворенно кивнула.