– Лусия! Ты должна станцевать для нас, – крикнул кто-то из мужчин, кому от постоянного недоедания бренди, видно, уже ударило в голову.

– Да вы только взгляните на меня! – удивленно округлила глаза Лусия. – У меня же целое пушечное ядро на месте живота. Может, мама станцует? Ведь это же она научила меня всему, что я знаю.

– Господь с вами, нет! – тут же залилась краской смущения Мария, а остальные женщины стали настойчиво подталкивать ее вперед.

– Si! Si! Si! – дружно принялись скандировать собравшиеся и тут же стали хлопать в ладоши, отбивая ритм. Выбора у Марии не оставалось: она со страхом вышла на средину круга. А вдруг ее руки и ноги за столько лет уже забыли, что надо делать? Ведь это же первое ее alegrias por rosas за минувшие двадцать лет. Постепенно к ней присоединились и другие танцоры, во всяком случае, те, у кого еще были силы двигать ногами. Маленькая Ангелина смотрела как завороженная на разворачивающееся на ее глазах действо.

– Ты никогда не была на наших фиестах? – спросила Лусия, склонившись к ней.

– Нет. Но это так красиво! В жизни не видела ничего красивее, – ответила девочка, глаза ее вспыхнули от удовольствия. – Лусия, ведь это же не конец, правда? Это только новое начало!

И Лусия, глядя на то, как Мария, подбадривая Рамона, тоже вывела его в круг, подумала про себя, что, наверное, так оно и есть.

* * *

– Лусия, я хочу попросить тебя кое о чем, – обратилась Мария к дочери, подходя к самодельному гамаку, который они вдвоем смастерили, а потом привязали между двумя апельсиновыми деревьями, чтобы Лусия могла отдыхать там в послеобеденное время.

– О чем именно, мама?

– Ты не будешь возражать, если я приглашу Рамона пожить какое-то время вместе с нами? Он ведь очень болен, и у него ничего нет. Он нуждается в постоянном уходе.

– Конечно, я не возражаю. Вот и Ангелина уже переехала к нам, а вскоре у нас появится ребеночек. Так что в обозримом будущем мы здесь организуем собственную цыганскую коммуну. – Лусия негромко рассмеялась.

– Спасибо тебе, querida. Ангелина считает, что, несмотря на свою болезнь, Рамон вскоре полностью оправится, и тогда он нам может быть даже полезен.

– Будет от него польза или не будет, мама, это пока не столь важно. Но ты хочешь, чтобы он приехал сюда, и это замечательно, – сказала Лусия и добавила с самым невинным выражением лица: – Думаю, спать он может на кушетке в гостиной.

– Я… нет… То есть мне кажется, что будет проще, если он…

– Мамочка, да я же просто подшучиваю над тобой. Я и так знаю, где он будет спать: в твоих объятиях. Могу себе представить, что вообразит Алехандро, когда узнает, что его подружка нашла себе другого воздыхателя. Вот расстроится, поди! – Не дожидаясь ответа матери, Лусия поднялась из гамака и направилась в дом, чтобы попить воды.