Брат и сестра. Теперь я видел.

– На самом деле «Сквозь огонь и воду», – объяснила Фло. – Просто мы сократили до «Огонь».

– Но это ненадолго, если я не починю этот чертов двигатель и не вернусь к работе, – сказал ее брат.

– Собираешься сидеть здесь и пить до самого открытия, Тру? – сказала Герти, уперев руки в боки и сверля мрачного мужчину глазами.

– Я скорее присосусь к мертвому сому, чем стану есть твою бурду, Герти.

– Как хочешь, сегодня подаем чечевичную похлебку Фло.

– Я вернусь, – сказал Тру и допил пиво. – Идем, Кэл. Поглядим, что можно найти на суше.

После их ухода Фло сказала:

– На самом деле он хороший человек. Просто у него сейчас тяжелые времена.

– Они у него тяжелые сколько я его знаю, – сказала Герти и оглядела нас. – Хорошо помылись. Теперь устраивайтесь. Сегодня вечером будет много хлопот.

Это была в своем роде моя первая работа, и мой первый рабочий вечер оказался не похожим ни на одну работу, что была у меня после.

Глава пятьдесят первая

Глава пятьдесят первая

Герти подавала только одно блюдо. В тот вечер это была чечевичная похлебка и хлеб, не нравится – не ешь. Поэтому обслуживать было легко. У Герти было только самое необходимое, ни рюшечек или оборок, ни скатертей, ни красивых фото в рамках или картин на стенах, просто место, где подают сытную домашнюю еду по доступной цене. Фло раскладывала еду по тарелкам, мы с Эмми разносили их, Альберт убирал со столов, Моз мыл посуду, а Герти собирала деньги и руководила.

Все знали Герти, а Герти знала всех. Большинство ее посетителей составляли мужчины, явно оказавшиеся на мели. «У меня тут не благотворительная столовка», – частенько слышал я, но ни разу не видел, чтобы она прогоняла человека голодным.

Хотя открывалась она ровно в пять, определенного времени закрытия не было. Столовая закрывалась, когда заканчивался суп, а опустошить те котлы не составляло труда.

После того как мы убрали зал и разложили по местам миски и ложки, Фло принесла ломоть хлеба, кусок сыра, нарезанную холодную говядину, помидоры, салат и сделала всем нам сэндвичи. Мы сели за стол около витрины. Смеркалось, и вечерний свет проникал сквозь стекло золотыми волнами. На улице стояла тишина, поток прохожих, конных повозок и редких автомобилей ослабел до слабого ручейка.

– Вы хорошо работали, – сказала Герти. – И не жаловались. Давно надо было взять вас.

– Все спрашивали про Элмера и Джагса, – сказал я. – Кто такие Элмер и Джагс?

– Два дня назад они занимались тем, что вы делали сегодня. Сейчас сидят в окружной тюрьме на том берегу.