Помочь с бирьяни взялись все домашние. Бабушки терпеливо чистили орехи, а младшие перебирали рис из свежераспечатанной пачки, освобождая его от камешков и мусора. Гафур чистил лук и готовил кашицу, в которой будет мариноваться мясо. Мать велела отнести в садик позади дома, вывесить и выбить ковры. И даже подумывала, а не постирать ли диванные наволочки и покрывала. Знать бы раньше, что Рафик вернется. Хотя оно и к лучшему – так, как вышло.

Около половины шестого вечера он наконец зашевелился, проспав почти полсуток. Выглядел юноша чистым и отдохнувшим, а чересчур длинные свои волосы расчесал, и теперь они ниспадали на плечи. Каким-то образом он умудрился сбрить бороду. Теперь его никак не укроешь от слуг, и семейство, столпившееся на кухне и в гостиной, негромко, но радостно приветствовало его. Бина и Долли подбежали к храброму брату и обняли его, а за ними и Аиша, прильнув к его ногам.

– Мама, я готов к пытке! – заявил Рафик. – Тащи ножницы.

– Какой ты славный! Я должна сфотографировать тебя с длинными волосами прежде, чем подстричь их. Надо было сделать фото до того, как ты сбрил бороду.

– Ладно тебе, мам! – смеясь ответил он.

– Тогда хорошо. Сделаем это на веранде, как всегда.

Но она сообразила, что лучше бы Рафику никому не попадаться на глаза. Не стоит выпускать его из дома. Назия принесла простыню и расстелила ее под стулом с прямой спинкой. Мать принесла ножницы для ткани, с зубчатыми лезвиями. Девочки завороженно придвинулись поближе. Они никогда прежде не видели, как стригут брата.

Но Рафик уверенно сел на стул:

– Мама, моя голова – в твоих руках!

Она обмотала плечи сына полотенцем и приступила к работе. Такие длинные! Сначала требовалось вкруговую подрезать на пару-тройку сантиметров кончики волос на голове любимого чада. Когда первые клочки упали на пол, сестрички взвизгнули, но тут же зажали рот ладонью, чтобы не шуметь. Волосы оставались слишком длинными, так что мать продвигалась все выше. Когда она закончила, оказалось, что волосы пострижены неровно, точно обрублены: будто бы она пустила ножницы по кругу, и каждый отстриг прядку волос себе на память. Но, кажется, мать знала, что делает. И вот она взяла гребенку и, начиная с шеи, принялась с ее помощью орудовать ножницами – щелк-щелк. Девочки снова взвизгнули.

– Будет совсем коротко! – сообщила Бина. – Вижу его скальп!

– Может, это и не самая лучшая стрижка, – заметил отец. – Потом попробуем спасти оставшееся, но, возможно, спасать окажется нечего и придется поработать бритвой.

– Будь что будет! – заявил Рафик.