Осторожно целясь фотоаппаратом, приближаюсь к бабочке. Но мои опасения ее спугнуть напрасны. Она давно мертва, острые шипики семянок цепко ухватили ее за тело. Бедняжка отправилась вечером в полет, доверчиво уселась на куст татарника и здесь нашла свою мученическую смерть. На семенах-колючках татарника нередко гибнут насекомые. Однажды нашел в столь же печальном положении трудолюбивого шмеля и даже жука бронзовку. Зимою, присев на семена колючки, гибнут даже маленькие птички.

Крапива, горчак, софора и татарник — растения сорняки овладели этим ущельем. Они — заменители пастбищной растительности, стравленной скотом. Им вольготно, конкуренты — местные растения — исчезли…

Небо хмурится. Иногда в ущелье залетает ветер. Выше источника в верховьях ущелья будто громко шумит водопад. Не верится, чтобы там была вода, да еще такая, водопадная. Но со мной не согласны мои путники: «Действительно громко шумит водопад», — говорят они.

Еще больше захмурилось небо. Поднимаюсь по ущелью, водопад меня заинтриговал. По вершинам гор в скалах свистит ветер, из старой сурочьей норы выползает большой черный жук-бляпс, но, заметив меня издалека, пятясь, прячется обратно. Какой осторожный!

Внезапный сильный ветер залетает в ущелье, и шум водопада оказывается шумом рощицы кустарников. Водопад оказался обманным. А таким естественным казался. Вскоре ветер завладел ущельем, разгулялся по нему. Начинается дождь. Спешно ставим палатку. Через час дождь затихает. Сильно похолодало. Неожиданно к нам в гости пожаловала целая стайка сорок, по-видимому, несколько выводков вместе. Расселись поблизости, поглядывают на нас, переговариваются. На скалу высокой горы усаживается орел и тоже нас разглядывает. Прилетела горихвостка, покрутилась, помахала ярким рыжим хвостиком, улетела. Появился чеканчик, сел рядом, посмотрел на нас черными бусинками глаз, исчез. Жаль, что здесь не стало горных козлов и горных баранов. И они, наверное, пришли бы тоже поглазеть на нас в этом тихом ущелье. Всем мы интересны, давно здесь не было человека.

Отовсюду со склонов ущелья черными дырами смотрят на нас опустевшие норы сурков. Кое-где из них торчит проволока — остаток от настороженного капкана. Здесь побывали охотники.

Неторная тропинка, идущая кверху, приводит меня на небольшой перевальчик в соседнее короткое ущелье. Возле самой тропинки на черном камне — древние рисунки козлов. Старая тропинка, старая земля!

Рано утром неугомонная наша собака проведывает вокруг бивака местность, скачет по склонам ущелья, учуяла зайца. Он нам хорошо виден. Забрался на гору, сел под куст барбариса и с любопытством поглядывает на невиданного посетителя ущелья. На нас — никакого внимания. Люди ему хорошо известны, а вот пес забавен: уши длинные, глаза черные, хвост коротеньким крючком, и сам весь белый. В это время через разрыв облаков в ущелье заглянуло солнце и заяц, обрадовавшись теплу, улегся на бок.