старался вредить Горькому где мог и как мог [ХОДАСЕВИЧ (II)]. Ходили слухи, что именно с подачи Григория Евсеевича Ленин приказал закрыть горьковскую газету «Новая жизнь»; что продукты, вещи, дрова, с трудом добытые Алексеем Максимовичем для ученых и творческой интеллигенции, по указанию главы Петросовета перехватывались и передавались в другие организации и т. п. Горький неоднократно жаловался наркому Луначарскому на подчиненных Зиновьева, которые не давали возможности нормально работать Оценочно-антикварной комиссии. Те часто конфисковывали коллекции, на которые имелись охранные грамоты Наркомпроса. Или, заселяя организации и жильцов в национализированные особняки и квартиры, оставляли им антикварную мебель, картины и фарфор, которые новые хозяева либо ломали, либо распродавали. Мало того, при реквизиции дворцового имущества без какого-либо разрешения они изымали откуда только можно было драгоценные камни, после чего «предметы роскоши» продать с аукциона было невозможно. Пытаясь найти управу на Зиновьева, Горький не однажды обращался к Ленину. Но неугомонный Григорий Евсеевич увещевания Ильича попросту игнорировал [БЕЛОУСОВА].

старался вредить Горькому где мог и как мог [ХОДАСЕВИЧ (II)]. Ходили слухи, что именно с подачи Григория Евсеевича Ленин приказал закрыть горьковскую газету «Новая жизнь»; что продукты, вещи, дрова, с трудом добытые Алексеем Максимовичем для ученых и творческой интеллигенции, по указанию главы Петросовета перехватывались и передавались в другие организации и т. п. Горький неоднократно жаловался наркому Луначарскому на подчиненных Зиновьева, которые не давали возможности нормально работать Оценочно-антикварной комиссии. Те часто конфисковывали коллекции, на которые имелись охранные грамоты Наркомпроса. Или, заселяя организации и жильцов в национализированные особняки и квартиры, оставляли им антикварную мебель, картины и фарфор, которые новые хозяева либо ломали, либо распродавали. Мало того, при реквизиции дворцового имущества без какого-либо разрешения они изымали откуда только можно было драгоценные камни, после чего «предметы роскоши» продать с аукциона было невозможно. Пытаясь найти управу на Зиновьева, Горький не однажды обращался к Ленину. Но неугомонный Григорий Евсеевич увещевания Ильича попросту игнорировал [БЕЛОУСОВА].

В те годы красавец Петроград являл собой печальное зрелище:

Город был мертв и жуток. По улицам, мимо заколоченных магазинов, лениво ползли немногочисленные трамваи. В нетопленых домах пахло воблой. Электричества не было [ХОДАСЕВИЧ (II)].