— Петропавловка взбунтовалась? — перебил монаха удивлённый Клеопин. — С чего это вдруг?

— Точно и не знаю, — повёл плечами вестник. — Говорят, что комендант крепости полковник Муравьёв отказался выполнять приказ Батенькова. Тогда Батеньков отправил своих префектов оного полковника арестовывать, а солдаты крепостные их взашей выгнали.

— А что за приказ-то такой? — полюбопытствовал подполковник Беляев. — Не может быть, чтобы слухов об этом не ходило...

— Слухи-то разные ходят, — ответствовал инок. — Но владыка и сам в эти слухи не верит. В народе говорят, что Батеньков приказал Муравьёву расстрелять всех членов августейшей семьи. Ещё говорят, что не расстрелять, а отдать англичанам.

— Господи, а англичанам-то они зачем? — удивился Клеопин.

— Может, из человеколюбия ради? — предположил монашек. — Всё-таки августейшие особы.

— Чтобы англичане, да к русским человеколюбивы были?.. — засмеялся подполковник Беляев.

— Зато горцам они изрядно помогают, — хмыкнул Клеопин. — Да и персы, говорят, из аглицких пушек теперь с Ермоловым воюют. Выгода какая-то у них есть... Эх, не разбираюсь я в высоких политиках...

— Выгода, господа, самая прямая. Тут и политиком быть не нужно, — погладил бороду настоятель. — Пока в России заваруха — они свой куш завсегда иметь будут. А британцы-то, как мне из Москвы намедни писали, до сих пор императора Михаила законным правителем не считают. Вот ежели будут они у себя и цесаревича Александра Николаевича, и всех остальных держать как заложников... Только — Батенькову-то какая радость их выдавать?

— А тут батюшка, как раз и просто, — объяснил полковник. — У четверти солдат, что мы в плен взяли, ружья-то — аглицкой работы. Новёхонькие. Что-то я не помню, чтобы в бытность мою в гвардии такие ружья хоть у кого-то были. Гавриил Степанович, сволочь канцелярская, цесаревича на ружья выменять решил. Ну, может быть, лорды ему ещё какую-нибудь подачку бросят!

— А Муравьёв, стало быть, воспротивился? — обернулся настоятель к монаху. — И что там дальше было?

— Далее — генерал-губернатор Бистром приказал Петропавловскую крепость штурмом брать.

— Ну и как?

— Когда уходил, то ещё не взяли, — лаконично доложил монах.

— И хрен они её возьмут! — радостно заявил архимандрит, на минуту забыв о сане. — Год там стоять будут! Да и Бистром... Вояка он хороший. Но — в чистом поле! Крепости брать не умеет.

— Эх, — вздохнул подполковник. — Вот бы сейчас императору да силы бы подтянуть, пока мятежники крепостью заняты.

— Время, мой сын, время, — опечалился настоятель. — Пока весть до Москвы дойдёт, да пока проверят... Без разведки-то, чай, не выступят. Пока войска выведут. Вот к тому времени крепость и сдадут.