Как обидно, ведь у нее только появилась надежда наладить отношения с детьми. Она так старалась вновь сплотить семью, но опять все испортила. Она была ужасной матерью и стала ужасной бабушкой.

Всего тридцать минут. Неужели было так трудно тридцать минут потерпеть ребенка?

Что подумает о ней Элла? И что теперь делать? Уехать, когда Рождество совсем скоро? Гейл не хотела портить всем праздник, но теперь представить не могла, что проведет его одна в пустой квартире.

Оказавшись в своей комнате, она закрыла дверь и бросила в ведро осколки игрушки. С подоконника на нее смотрели книги с советами, как стать хорошей бабушкой. Сейчас они казались насмешкой.

«Ненавижу тебя!»

Гейл сидела на кровати и размышляла, как поступить. Она потерялась во времени и не знала, прошло ли несколько часов или минут. Остаться или уехать? Как же поступить?

Внезапно размышления прервал стук в дверь.

— Мама?

Увидев Эллу, Гейл выпрямилась и поспешила взять себя в руки.

— Заходи. Не знаю, что сказать. Я…

— Тогда дадим высказаться Таб. — Она открыла дверь шире, и в комнате появилась Таб с заплаканным лицом. — Итак? — Тон Эллы был ровным и спокойным. — Что ты хотела сказать бабушке?

Девочка бросилась к Гейл и едва не повалила ее на кровать.

— Прости меня, бабуля. — Она крепко прижалась к ее груди. — Прости, пожалуйста, что нагрубила тебе.

Подождав немного, Элла произнесла:

— И что еще?

Таб подняла голову и вжала ее в плечи:

— И прости, что ударила тебя. Я поступила плохо.

Гейл обняла внучку и зажмурилась от невероятного облегчения:

— Мне приятно, что ты извинилась. Ты взрослая и умная девочка.

— Я люблю тебя, бабуля. А ты любишь меня?