Был ли выгоден союз в Тильзите Франции? Бесспорно, ― да. Наполеон (он всегда являлся сторонником франко-русского сближения) был крайне заинтересован в упрочении альянса, так как он давал ему возможность решать основную внешнеполитическую задачу ― эффективно бороться с главным противником (Великобританией) и попутно решать другие локальные проблемы в Европе, имея со стороны России защищенные тылы и не опасаясь ударов в спину.

Другой очень важный вопрос: отвечал ли союз российским интересам? Неужели буржуазно-аристократическая Англия для России, как и для Франции, была главным врагом? Возможно, если геополитики действительно правы, было бы лучше русскому царю «зажмуриться» и вступить в настоящий альянс с Наполеоном против Англии? Но отвечал бы этот по-настоящему подлинный заключенный (а не вынужденный, как в Тильзите) союз российским интересам? Даже учитывая все англо-российские противоречия и британские «грехи» перед Россией, думаю, тем не менее, что ответ на последний вопрос будет отрицательным.. Представим себе гипотетический результат такого франко-российского «брака»: в борьбе с туманным Альбионом Наполеон при помощи (или нейтралитете) русских оказался бы победителем. Даже не важно ― экономическими средствами или военным путем французы поставили бы Британию на колени. Что в итоге получали бы русские? Они оказались бы без союзников, один на один с могущественной империей, политически и экономически безраздельно доминирующей в Европе. Нетрудно предугадать, куда после Англии была бы направлена победная поступь наполеоновских орлов ― против единственной оставшейся крупной державы в Европе, то есть против России. Такой поход на Восток состоялся бы обязательно ― это был только вопрос времени. Вот объективность реалий и стратегических последствий подобного решения. Вряд ли Александр I не просчитывал подобную ситуацию, вероятно, он все же сохранил способность к политической калькуляции средней сложности.

Автор весьма необычно интерпретирует неудачное сватовство Наполеона к сестрам российского императора («пощечина, которую Наполеон получил от русского царя» ― с. 712) и сразу задается вопросом: «что могло помешать Александру I выдать свою сестру замуж за императора Франции, если бы царь действительно желал мира?». И дает исчерпывающий ответ: «Отказывая Наполеону в руке своей сестры, Александр толкал императора французов на союз с Австрией и на поддержку поляков; следовательно это была сознательная провокация, направленная на разжигание военного конфликта» (с. 343). Ясно, что вся вина за развязывание войны 1812 г. перекладывается на плечи русского монарха. Но это логика, выраженная через восприятие действительности самого Наполеона или француза-бонапартиста, абсолютно не учитывающая умонастроение русского дворянства. Не будем разбирать в данном случае все межгосударственные противоречия и политические причины отказа ― их множество. Попробуем рассмотреть лишь социальные и идеологические моменты, если бы Наполеон получил согласие на брак от русской стороны. В первую очередь, Александр I сразу же потерял бы доверие и уважение к себе как монарх в среде всего дворянского сословия, что, вероятно, стало бы причиной для очередного дворцового заговора и переворота. С точки зрения дворянского менталитета это стало бы позором династии, неизмеримо большим, чем проигранные сражения при Аустерлице и Фридланде. Именно поэтому, для отлично ориентировавшегося в придворных интригах и остро чувствовавшего дворянские настроения российского монарха такое решение было неприемлемым. Чтобы было хорошо для сына бедного корсиканского дворянина и наследника революции, являлось гибельным для чести и престижа российского императора.