* * *

Посол Ричардсон вернулся после встречи с хорошей новостью: Кабила пообещал предоставить ооновским следователям-правозащитникам неограниченный доступ. В хорошем расположении духа Ричардсон полетел посетить лагерь для руандийских хуту в Кисангани, неподалеку от того места, где якобы произошли самые массовые убийства беженцев. Население лагеря составляли в основном женщины и дети, которые месяцами пробирались сквозь джунгли; некоторые из них были едва живы — сморщенная кожа обтягивала кости. Неторопливо обойдя территорию, Ричардсон остановился у ворот лагеря, окруженный его жителями, и зачитал подготовленное обращение, которое описывало «гуманитарный кризис в Конго» как «трагедию, корни которой уходят в геноцид 1994 г. в Руанде». Более того, он сказал: «Неспособность международного сообщества адекватно отреагировать как на геноцид, так и на последующее смешивание убийц геноцида с настоящими беженцами в бывшем Восточном Заире, лишь послужила затягиванию кризиса. Этот климат безнаказанности был еще более усугублен этнической чисткой и конфликтом в регионе [Северное Киву], а также политикой бывшего президента Мобуту, позволявшей этим геноцидальным силам действовать, рекрутировать и пополнять припасы на его территории. Как ни трагично, эта глава еще не закрыта. Продолжают поступать сообщения о широко распространенных убийствах. ВСЕ МЫ, НОВОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ РЕСПУБЛИКИ КОНГО, ЕЕ СОСЕДИ И МЕЖДУНАРОДНОЕ СООБЩЕСТВО, НЕСЕМ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ПРЕКРАЩЕНИЕ УБИЙСТВ НЕВИННЫХ ГРАЖДАНСКИХ ЛИЦ. Мы должны также защитить настоящих беженцев, продолжить усилия по репатриации и работать над привлечением убийц, вершивших геноцид, к ответственности».

Это было на тот момент самое открытое официальное признание реальности и ответственности из уст международного государственного деятеля, и оно было произнесено перед репортерами «Нью-Йорк таймс», «Вашингтон пост», «Лос-Анджелес таймс» и нескольких международных телевизионных, радио- и телеграфных агентств. Однако ни одна из этих газет его не опубликовала. Генерал Кагаме впоследствии рассказал мне, что он видел расшифровку этого заявления и гадал, уж не розыгрыш ли это. Когда я уверил его, что Ричардсон действительно произнес эти слова, он назвал их «важным признанием» и «прекрасным событием во всей этой ситуации», добавив: «Может быть, кому-то стоило бы выложить это в Интернет или еще куда-нибудь».