– Ну-ка пойдем, – сказал дядя Миша.

– Куда?

– Ко мне.

Дядя Миша жил недалеко, почти напротив библиотеки с Гошиной башенкой. Владик оказался в комнате, где на полках стояли модели яхт и разноцветные кубки, а на стенах, на ярких сигнальных флагах, блестели спортивные медали.

Дядя Миша вынул из шкафа граненый сверкающий кубок, от которого сразу разлетелись радужные зайчики. На кубке была крышка с прозрачным корабликом.

– Я выиграл его в гонках одиночек по Южному заливу, – сказал дядя Миша. – Штормовое было дело… Хрусталь чистейший. Возьми.

Владик, еще не веря в такое чудо, принял в ладони холодный кубок. Он был очень тяжелый. Владик поднял на дядю Мишу глаза.

– Ну-ну… – проворчал дядя Миша. – Отказываться не смей, это не для тебя, а для Гоши. Моряки должны помогать друг другу. И благодарить много не надо. Хватит, если один раз скажешь «спасибо».

– Спасибо, – прошептал Владик. – Знаете что… Вы крышку с корабликом оставьте себе. Все-таки память…

7

7

Бутылка была готова вечером в пятницу. Пузатая, с широким горлышком, очень прозрачная, из тонкого звенящего стекла. Когда мастер хмуро вручил ее Владику, она была еще теплая.

– Имей в виду: разбивать надо в полдень, – предупредил стекольный мастер. – Если опоздаешь хотя бы на минуту, никакого толку не будет, а будут неприятности.

– А если на полминуты? – осторожно спросил Владик.

– Можно. Только не больше… И еще имейте в виду: я тут совершенно ни при чем. О том, где взяли бутылку, никому ни слова! У меня и так два выговора за внеплановое волшебство.

– Честное железное-якорное слово! – поклялся Владик. – Никому!.. Большущее вам спасибо.

– Не смей говорить мне «спасибо»! Узнает начальство – меня лишат премии!.. И не забудь, что послезавтра последний срок. Двадцать первое сентября, день осеннего равноденствия.

– Мы успеем! Спа… До свидания.

Дома Владика ждала Ника: ее наконец выпустили из заточения.