Происходившее в стране не могло не оказать влияния на позицию Боярской думы. В сложившейся ситуации вынашивавшиеся тайными сторонниками Сигизмунда III планы похода на Москву стали нереальными. Решительный перевес получили взгляды тех, кто связывал надежды на восстановление традиционного порядка (с Боярской думой как верховным органом власти в стране) с приходом в Москву нового государя. В возможно более быстром приезде этого государя бояре видели единственный выход из создавшейся ситуации. Его приезд опроверг бы распространявшиеся Ляпуновым слухи об опасных, направленных против России замыслах короля и привел бы к прекращению волнений. Через своего посла ловчего Ивана Ром. Безобразова Дума просила как можно скорее прислать в Москву Владислава[1248].

Происходившее в стране вызывало глубокое беспокойство и наместника Сигизмунда III в Москве Александра Госевского. Уже в середине января 1611 г. он писал, имея в виду недавние планы похода короля в Москву: «Я теперь из-за такой перемены в людях предостерегаю и прошу ради Бога, чтобы сюда король его милость без королевича не ехал, ибо, если бы без королевича приехал, несомненно, должно бы дойти до великого и неисчислимого кровопролития»[1249]. К началу февраля в лагере под Смоленском было уже хорошо известно и о размахе начавшегося восстания, и о требованиях восставших[1250]. Тогда же прибыли послы от Боярской думы с просьбой как можно скорее прислать в Москву королевича.

Король и его советники оказались перед трудным выбором. Войска для того, чтобы попытаться силой подавить восстание, в их распоряжении не было, а посылать королевича в Москву и выполнять условия августовского договора они также не собирались. Выход из положения видели в обращении к дипломатическому искусству С. Жолкевского. Уже 16 января 1611 г. более близко знакомый с положением дел в стране А. Госевский просил гетмана скорее приехать в Москву, так как без него удержать город не удастся[1251], об этом же он постоянно просил и короля[1252]. Добивалось как можно более скорого приезда гетмана в Москву и само находившееся в столице войско, ходатайствуя об этом у короля[1253]. Об этом же просили гетмана король и сенаторы[1254]. Так как о каких-либо серьезных переменах политической линии речь не шла, очевидно, имелось в виду, что гетман благодаря своему дипломатическому искусству и связям, которые он приобрел в русском обществе, сумеет успокоить население новыми обещаниями относительно скорого приезда королевича. Гетман, однако, решительно отказался, ссылаясь на нездоровье. О подлинных причинах его отказа стало известно сравнительно недавно после введения в научный оборот писем Я. Задзика.