Такой же ответ, кстати, поступил и от главы английского флота адмирала Beaumont (18.02.1898), отметившего, что интересно, что «он вообще не может понять, зачем русским хотелось бы иметь там угольную станцию» (197).

Вместе с тем, депеши английских дипломатов о «скрытых намерениях русских в Заливе» продолжали поступать в английское внешнеполитическое ведомство. Посол Британской империи в Константинополе г-н О’Коннор в донесении от 25 февраля 1898 г. извещал маркиза Солсбери о том, что, согласно информации генерального консула в Багдаде, г-на Лоха, «еще один русский только что проследовал через Бассору в Кувейт с рекомендательным письмом от валия для закупок бараньих кож». Человек этот, армянин, торговец из Багдада, доносил О’Коннор, является доверенным лицом русского консула (198).

8 марта 1898 г. г-н О’Коннор информировал маркиза Солсбери о том, что «русский подданный, армянин», о котором он сообщал ранее, возвратился в Багдад. Двое же других русских, прибывших вместе с ним в Кувейт, «оба мусульманина», все еще там (199).

Сведения о посещении Кувейта тремя подданными России и их встречах с шейхом Мубараком поступили к г-ну О’Коннору от г-на Вратислова, английского консула в Басре. «Я беседовал с Ованесовым, русскоподданным армянином, — писал он, — который посетил Кувейт. Двое других русских, прибывших с ним в Кувейт, Аббас Алиев и ‘Абд Аллах, все еще находятся там». Эти двое — уроженцы Кавказа. Аббас — «человек образованный; говорит по-русски, по-турецки и по-арабски». Нанял лошадь в Кувейте. Намеревается пробыть там еще какое-то время для закупок кож. Лично у меня нет никаких сомнений в том, что «троица» эта занимается торговлей. Вполне возможно, однако, что, находясь в Кувейте, они выполняют и поручения русского консула в Багдаде. Ованесов — человек интеллигентный. С его слов следует, что «русский консул в Багдаде, предлагал ему пост вице-консула в Бассоре, но без денежного содержания». Ованесов ответил, что при наличии такового он готов был бы принять сделанное ему предложение (200).

Англичане знали о контактах русских дипломатов с шейхом Мубараком, но вот о конкретном их содержании, судя по всему, правитель Кувейта извещал их избирательно и в нужном ему свете.

Разыгрывая «русскую карту», шейх Мубарак, прозванный в народе Мубараком Мудрым, довольно удачно лавировал между турецкой Сциллой и английской Харибдой. План его, о чем свидетельствуют документы АВПРИ, состоял в том, чтобы реверансами в сторону турок сдерживать усиливавшийся аппетит англичан в отношении Кувейта, а заигрыванием с Лондоном и Санкт-Петербургом — оказывать соответствующее воздействие на Константинополь. Искусство выстраивания тонких политических комбинаций, которым шейх Мубарак владел блестяще, помогло ему выдержать пресс притязаний и со стороны Англии, и Турции, и в какой-то мере Германии, и сохранить свободу и независимость.