Тетрадей в то время не было. Писать учились на верблюжьих лопатках или глиняных дощечках, тростниковыми палочками, опуская их в чашки с золой. Из-за разразившегося мирового кризиса и падения спроса на жемчуг, что обернулось резким сокращением доходов торговцев, школы пришлось закрыть (1931). Возобновили они работу только в 1936 г.[663].

С просьбой направить в Кувейт преподавателей кувейтское правительство обратилось тогда к муфтию Иерусалима. Четверых из них (палестинцев, получивших образование в Иерусалиме), прибывших первыми, члены кувейтского Совета по образованию встречали на границе с Ираком. Оттуда с почетом доставили в Кувейт. Провезя по улицам города на автомобиле, препроводили в резеденцию правителя, шейха Ахмада, где после встречи и беседы с ним они в течение нескольких дней проживали у эмира в качестве его почетных гостей[664].

Первый госпиталь в Кувейте заработал в 1910 г., при Аравийской миссии американской протестантской церкви. Самыми распространенными и повсеместными болезнями того времени хронисты называют трахому и туберкулез. Часто случались эпидемии оспы. В 1932 г., поздней весной, очередная «оспянка», навалившаяся на Кувейт, в течение первых четырех дней унесла жизни 4000 человек. Каждая семья в городе лишилась половины детей. Многие из выживших ослепли на один глаз.

Пришла «оспянка» из Неджда. Шейх Ахмад распорядился насчет проведения поголовной вакцинации населения. Для жителей Кувейта это было в диковинку. Они испугались, и долго отказывались от вакцинации. Среди населения все еще бытовало поверье, что эпидемия оспы — это, дескать, деяние Всевышнего. Что так Всемогущий и Всемилостивевший Аллах проводит «выборку людей». Отбирает из них самых здоровых и наиболее пригодных к жизни в аравийской пустыне. Вместе с тем мальчикам начальных школ, в том числе и религиозных, действовавших при мечетях, прививки все же сделали. И никто из них не заболел. Тогда только пожаловало на вакцинацию и взрослое население Кувейта[665].

Во время этой эпидемии, сообщает Вайолет Диксон, подхватил болезнь сокольничий шейха Ахмада. Аравийцы тех лет, и горожане, и кочевники, все еще верили в то, что для каждой болезни имелся свой, «изгоняющий хворь», запах. И потому, чтобы вылечить сокольничьего, главное лицо «бедуинских утех» шейха в пустыне, перепробовали буквально все запахи — от фруктов, овощей и цветов до запахов молодых и пожилых женщин, животных и рыб. Поскольку речь шла о сокольничьем, о страстном охотнике, то шейх Ахмад полагал, что «изгнать» накатившую на его любимца болезнь мог бы помочь запах хубары (дрофы). Однако миграция этих птиц через земли Кувейта уже прошла. Найти хубару оказалось непросто. Охотились за ней много дней кряду, пока не обнаружили, наконец, и не подстрелили. Принесли в дом сокольничьего — и, не поверите, чудо, действительно, случилось. Как только хубару положили у постели больного, он тут же пошел на поправку, и вскоре выздоровел. Прожил потом еще долго. И всякий раз, оказываясь в аравийской пустыне, в «земном саду Аллаха», благодарил Господа, преклонив колени, за милость Его и чудо-птицу, «врачевательницу-хубару», дарованную Им людям[666].