Миссия военной дипломатии «Аскольда», докладывали российские дипломаты, внесла существенную лепту в дело дальнейшего упрочения в зоне Персидского залива «создавшегося уже к тому времени имиджа Государства Российского как державы-друга арабов Аравии». Местные жители принимали «Аскольд» тепло и радушно. Но вот «просвещенные мореплаватели», как иронично отзывались об англичанах русские консулы, реагировали на него нервно, «видя Андреевский флаг там, где его, по их мнению, быть не должно было».

Заходы в Персидский залив таких кораблей, как крейсеры «Аскольд» и «Варяг», отмечал в одном из своих донесений русский консул в Бушире, являлись лучшей демонстрацией местному населению «истинного могущества географически отдаленной от них, но становившейся, мало-помалу, более известной им России»[526].

В рапорте командира крейсера «Аскольд» на имя Великого князя генерал-адмирала Алексея Александровича подчеркивалось, что во всех портах района Персидского залива крейсер встречал самый дружеский и радушный прием со стороны властей и населения, и что «в осмотре судна отказа никому не было».

Поход «Аскольда» выявил, рапортовал Н. К. Рейценштейн, что «влияние англичан в крае – большое. Все благоустройство здесь – почта, телеграф и пароходное сообщение – от англичан. Флаг, который постоянно тут видят, и военный, и коммерческий, – английский; остальные флаги показываются редко». Народы здешние, как и все восточные, «уважают силу, деньги и роскошь». «Оружием» этим и утверждают англичане господство свое в крае тамошнем[527].

«С большой осторожностью», по мнению Н. К. Рейценштейна следовало «относиться к французскому консулу в Маскате», к его словам и высказываниям. По образу мыслей, амбициям и стилю ведения дел его вполне можно было, как считал Н. К. Рейценштейн, именовать «англичанином», или этаким «французом английского разлива».

Согласно донесениям российских дипломатов, крейсер «Аскольд» запомнился населению обоих побережий , персам и арабам, еще и тем, что, в отличие от всех побывавших до него в районе Персидского залива иностранных военных кораблей, в том числе английских, его украшало пять труб. Даже «красавиц “Варяг”» и тот имел 4 трубы, не говоря уже об однотрубных или, в лучшем случае, двухтрубных английских судах, писали они.

Притчей во языцех, как следует из документов АВПРИ, сделалась у англичан пятая труба «Аскольда», наделавшая много шума среди арабов Прибрежной Аравии. Она стала даже причиной громких обсуждений и разбирательств в английском парламенте. Но чтобы не делали англичане, говорится в депеше Г. Овсеенко из Бендер-Бушира, как бы ни хотели «нагадить русским», все их усилия очернить и унизить Россию в глазах арабов Аравии и персов оказались тщетными, «вылетили в трубу». Мнение местно населения о мощи русского военного флота не покачнулось и «поколеблено не было».