Арабская легенда гласит, что верблюд и финиковая пальма, два неподвластных времени символа Аравии, сотворены Аллахом из той же глины, что и первый человек, Адам. Вначале Аллах создал человека, и вдохнул в него жизнь. Неиспользованную часть глины разделил на две части и сотворил из них финиковую пальму и верблюда. Поэтому «финиковая пальма – сестра араба Аравии, а верблюд – его брат».

«Бедуин, – говорится в древней поговорке арабов Аравии, – это паразит верблюда». Действительно, для бедуинов Омана прошлого верблюд был главным источником существования в пустыне. Мясо и молоко животного шли в пищу. Шерсть – на изготовление пледов, теплой одежды и полотен для шатров. Кожа – на шитье кожухов для воды, сбруи для домашних животных , сандалий и т. д. Помет – на поддержание огня в очаге. Верблюжья лопатка являлась одним из школьных аксессуаров. Ученики в мадрасах (школах при мечетях) учились писать на ней причудливые буквы арабского алфавита, макая тростниковые и пальмовые палочки в золу. Даже урина верблюдицы и та в прежние времена не пропадала почем зря; ею, к примеру, промывали глаза после песчаной бури. Женщины использовали урину для мытья волос в целях борьбы с паразитами. Верблюд – это «твердая валюта» Аравии прошлого. Верблюда на рынках Омана можно было обменять на рис и кофе, оружие и одежды. Молоко верблюдицы, к слову, обладает тонизирующими качествами и очень полезно для здоровья.

В особой цене у арабов Аравии прошлого были оманские верблюды масти ал-батинийа, что из района Эль-Батина (их дарили в качестве подарков шейхам племен, правителям княжеств и шарифам Мекки), и масти ал-махри (разводили в провинции Махра). Местные кочевники, как следует из «Истории арабов» российского востоковеда А. Крымского, объясняли «быстроту бега» оманских и махрийских верблюдов тем, что их, по одной из легенд, будто бы покрыли в свое время внезапно налетевшие на них джинны[684].

Лучшего аравийского верблюда, оманского дромадера, знаменитый исследователь «Острова арабов» Чарльз Доути величал «принцем верблюжей расы». Тому, кто хотел полюбоваться красивейшими на земле верблюдами, «кораблями пустыни», путешественник Дж. Пэлгрев советовал непременно посетить их «центральную гавань» – Оман. Этот «отдаленный уголок полуострова», отмечал он, был столь же известен на Востоке своими дромадерами, как Неджд – лошадьми чистой арабской породы, а Кашмир – овцами[685]. За оманского дромадера, писал в нашумевшем в свое время «Путешествии по Аравии» Морис Тамизье, на верблюжьих рынках в Месопотамии и Египте платили, случалось, «до двух тысяч франков», тогда как неджских и хиджазских дромадеров покупали по цене «не более 250 франков»[686]. Бедуины, рассказывал известный российский дипломат-востоковед Александр Алексеевич Адамов, отзывались об Омане, как о «любимом крае верблюдов», а Аравию величали «Матерью верблюда» (Умм-эль-Ибл)[687]. Разведением оманских верблюдов занимались племена бану дуру, ал-вахиби и бану авамир.