В период с 15 июня по 20 августа значительное число телеграмм были направлены из Москвы французским послом Лабонном. Они в основном касались информации о его встрече с Молотовым и контактах с британским послом Ст. Криппсом[715].

* * *

События в Прибалтике, завершившиеся ее включением в состав Советского Союза, подтверждают необходимость учета самых различных факторов — как международных, так и внутриполитических. Очевидно, что действия СССР, хотя и вытекали из протоколов к советско-германскому договору, были ускорены летом 1940 г. после неожиданного разгрома Франции и коренного изменения ситуации в Европе. Советские лидеры явно спешили завершить создание пояса безопасности перед лицом возрастающей агрессивности Германии, оккупировавшей уже бóльшую часть Западной и Северной Европы.

Сталин учитывал и признаки напряженности в советско-германских отношениях. По-прежнему важным фактором было стремление советских руководителей к расширению «зоны социализма», что вписывалось в общую концепцию мировой революции, которой следовали лидеры большевиков. Нельзя не учитывать и желание Москвы вернуть территории, ранее входившие в состав Российской империи. На принятие решений оказывали влияние донесения из стран Прибалтики советских дипломатов и разведслужб о том, что значительная часть населения симпатизирует Советскому Союзу. Так воедино соединились факторы геополитические, военно-стратегические и социально-классовые.

Факты подтверждают и то, что многие жители Латвии, Литвы и Эстонии были недовольны социальной политикой своих правительств, что способствовало усилению левых сил.

В этом плане можно снова обратиться к книге М. Ильмярва, который подчеркивает оторванность руководства Прибалтийских стран от широких кругов общественности. Он проанализировал состав новых правительств, созданных в Эстонии, Латвии и Литвы, показав, что они представляли левые круги интеллигенции (включая и небольшое число коммунистов). Автор прямо пишет: «Причина, по которой значительная часть населения Эстонии и даже широкие массы в Латвии и Литве или активно или пассивно симпатизировали Советскому Союзу, была связана с природой режима, который был отчужден от населения. Поэтому именно авторитаритарные режимы Пятса, Ульманиса и Сметоны прокладывали путь к периоду советского правления»[716].

В процессе присоединения Прибалтики Советский Союз использовал те же противоправные методы, которые были свойственны сталинской системе в целом и которые были осуждены в современной России после перемен конца 80-х — начала 90-х годов. Мы уже отмечали, что многие историки и политики Латвии, Литвы и Эстонии называют весь этот процесс советской аннексией и оккупацией. Большинству российских историков термин «оккупация» представляется неприемлемым и некорректным, в том числе и с чисто правовой точки зрения. В качестве одного из аргументов против этого термина выдвигается соображение, что в процессе присоединения Прибалтики значительная роль принадлежала левым партиям и беспартийной интеллигенции, представители которых вошли в правительства и в местные органы власти после присоединения этих стран к СССР.