Да, науке уже удалось доказать, что в нас «встроен» и активно «работает» ген защиты и опёки детёнышей (в отличие от многих других «спящих» генов). Но ещё больше существует других наблюдений, и не только от науки, в которых говорится о Любви, что вызывает в нас «дитя человеческое» (а по аналогии с ним и все остальные детёныши), и о влиянии, которое оказывает наша любовь (или её отсутствие) на всю оставшуюся жизнь пока ещё маленького человека. Именно Аннушка научила меня тому, что в любви и любовном общении не бывает «передозировок», поэтому не стоит бояться перехваливать своё чадо в этот период. Да и в последующие периоды тоже, когда продолжится самоопределение и становление человека – через кризисы и преодоление препятствий, через тернии к звёздам и от подражания к свободе.

Во время прогулок с Аннушкой мы вместе слушали музыку, разговаривали или молчали. Если говорил я, она внимательно смотрела на меня, видно было, что старалась понять, а потом отвечала своими необыкновенными звуками, движениями маленьких рук, одетых в крохотные варежки, всем телом или чудесной беззубой улыбкой. Если она сама хотела мне что-то передать, я тоже внимательно её слушал и тоже старался понять. Как ни странно, почти всегда это у нас получалось. Так мне хотелось бы думать во всяком случае. Даже когда она спала, а я наблюдал за нею и за собой, во мне возникало продолжение наших с ней разговоров или вдруг появлялись неожиданные мысли, которые хотелось запомнить или записать.

Сейчас, по прошествии некоторого времени, я могу уже с уверенностью сказать, что именно в те зимние дни и часы нашего с нею общения я смог по-настоящему ощутить влекущее чувство к – одновременно простому и сложному – устройству этого мира и нашей естественности пребывания в нём. Я смотрел в голубые, как небо, чистые глаза Аннушки, видел, с каким неподдельным интересом она вглядывается в каждую веточку, шишку или обронённое птицей перо, в проплывающий мимо пейзаж или падающие капли дождя со снегом, и мне передавалось, каким-то неведомым способом, но совершенно точно с её помощью, это отношение к жизни как к чему-то удивительному и вечно новому. А может быть, и ещё что-то очень важное, например, способность органично сливаться с окружающим миром, чувствовать себя его неотъемлемой частью и испытывать радость от такого «пустяка».

«Увидеть привычные вещи в новом свете, – думал я, – это и есть, наверное, пробуждение сознания. Существование самодостаточно, – продолжал я размышлять с неожиданно возникающей благодарностью, – ему надо лишь довериться. И только осознание является собственным нашим достижением. Знания, информацию можно заимствовать, получить механически, но осознание должно быть обязательно личностно пережитым и усвоенным. И, значит, только тогда, когда человек действует по своей собственной воле, свободно, при этом с пониманием велений высших сил, он в состоянии преодолеть и усмирить противоборствующие начала внутри себя, найти свой «непреложный путь» и как бы «заново родиться», став, наконец, равным самому себе. «О, вещая душа моя! О, сердце, полное тревоги, о, как ты бьёшься на пороге как бы двойного бытия…» (Ф. И. Тютчев).