– Кто распорядился участкового врача запереть в бельевой?

– Я распорядился.

– А где находятся врач со скорой и санитары? – спросил Сикорский.

– В автоклавной, в ординаторской второго отделения и в ванной комнате, – четко ответил капитан.

– Впредь я прошу вас не брать на себя решение вопросов, которые находятся в моем ведении. У нас была договоренность, что всех контактных будут содержать на Соколиной Горе, а не у меня.

– Когда их сюда везли, не было такой договоренности, – оправдывается военный.

– Люба! – крикнул Сикорский, – Пригласите, пожалуйста, сюда участкового врача.

– Но, – вмешался Соленов, – он же из группы наиболее опасных.

– Совершенно верно. И через несколько часов у него могут появиться первые признаки болезни. Прошу вас… – И Сикорский сделал вежливый жест по направлению к двери.

Разминувшись в дверях с Соленовым, входит Коссель. Сикорский надевает маску.

– Приношу вам свои извинения, коллега, – кланяется Косселю Сикорский. – Я главврач этой больницы, Лев Александрович Сикорский.

– Коссель Сергей Иосифович, – представляется Коссель. – Объясните мне, ради бога, что здесь происходит?

Сикорский, выдержав паузу, говорит:

– Вчера ночью, коллега, к нам был доставлен больной с диагнозом двусторонняя пневмония. Больной был ваш, с вашего участка, – из гостиницы “Москва”.

– Помню. Майер, – подтвердил Коссель.

– Час тому назад он скончался от легочной чумы.

– От легочной чумы? – переспросил Коссель. – Значит, это…

– Да. На той стадии болезни, когда вы его смотрели, легочная чума дает картину пневмонии. Собственно, и пневмония там имеется. Инкубационный период, как вы знаете, очень короткий, сутки-двое. Обычно первые признаки заболевания проявляются уже через сутки. Лихорадка, озноб, в некоторых случаях тошнота…

– Если я правильно вас понял, я в карантине? – спокойно спросил Коссель.

– Да, – просто ответил Сикорский. – И скажите, что я могу для вас сделать?