Смерть, идущая по пятам

Обри Бердслей знал о том, что серьезно болен, с семи лет. Тогда у мальчика начались приступы кашля. Доктору было достаточно услышать шумы в легких Обри, чтобы поставить ему диагноз «туберкулез».

Художник понимал, что его болезнь не позволит ему прожить долгую и счастливую жизнь, но долгое время он как бы не принимал ее всерьез. Пока не начались кровотечения, которые всерьез его испугали. Обострение болезни чаще всего происходило зимой и существенно омрачало Бердслею и его родным праздники.

Здоровье Бердслея ухудшалось с каждым годом. Но он продолжал работать: создал несколько довольно откровенных иллюстраций к «Лисистрате» и одну из самых сильных (по его мнению) работ – рисунок «Вольпоне, поклоняющийся своему богатству». Но художник вынужден был ограничивать время работы, потому что она только ухудшала его самочувствие.

Последние месяцы жизни Бердслей провел на юге Франции. За год до конца, когда стало понятно, что благополучного исхода не предвидится, художник принял католичество. И перед самой смертью попросил Леонарда Смитерса уничтожить все его «неприличные» рисунки, в том числе и иллюстрации к «Лисистрате». Смитерс обманул его, уверив, что исполнил его волю. 6 марта 1898 года у Бердслея открылось сильное кровотечение, разрушив все надежды на возможное выздоровление. Художник прожил еще 10 дней. Он умер ранним утром 16 марта в возрасте 25 лет.

Эрте (Роман Тыртов): художник, который жил в мире грез

Эрте (Роман Тыртов): художник, который жил в мире грез

Эрте родился в ХIХ и прожил почти весь ХХ век. Он любил гуашь и акварель, бархат и шелк, персидские миниатюры и бронзу, путешествия и десерты, кошек и маскарады. Не любил он только скуку. «Я пребываю в другом мире, мире мечты, который дарит забвение. Люди принимают наркотики, чтобы достичь подобной свободы от повседневных забот. Мне же они никогда не были нужны», – писал Эрте.

Почти ровесник Пабло Пикассо, Эгона Шиле и Гранта Вуда, Роман Тыртов прожил 97 лет как будто в параллельной реальности. Все это время был верен стилю ар-деко, которому арт-критики отмеряют всего-то лет 20 в истории искусства, пережил две мировые войны, словно не замечая их, прошел мимо Великой депрессии и послевоенной разрухи. Не принимая участия в изнурительных битвах авангардных художественных движений, он еще при жизни увидел, как его работы занимают место в галерее Тейт и музее Метрополитен.

Знатный род

Роман Тыртов родился в семье с долгой историей и одной неизменной традицией: все мужчины здесь становились военными. Отец Тыртова Петр Иванович был адмиралом, начальником Морского инженерного училища в Санкт-Петербурге, где за суровый нрав получил от учащихся прозвище Щука. Его надежды на преемственность поколений таяли с каждым новым годом жизни сына. Нежный, хрупкий, мечтательный, Роман меньше всего годился для военного дела. Все, что его по-настоящему интересовало – это классический балет и рисование. Уроки танцев он берет у балерины Марии Петипа, а уроки рисунка – у ученика Репина Дмитрия Лосевского. Юный Тыртов делает эскизы женских платьев для петербургского журнала мод и мечтает о совершеннолетии, чтобы поскорее уехать в Париж.