6. Значительная часть «неизвестных» участников тайного общества осталось вообще невыявленной на следствии. В основном это те, кто не был назван в следственных показаниях. Причины такой ситуации, по-видимому, следует искать в конкретных отношениях, которые связывали подследственных и «уцелевших» декабристов, и в особенностях тактики защиты обвиняемых на процессе. Делопроизводитель Следственного комитета Боровков отмечал в этой связи: «Главное упорство большей части допрашиваемых состояло в открытии соумышленников…»[1020]. Вероятно, для подследственного рассказ о некоторых из спасшихся деятелей декабристской конспирации был связан с особенно опасными вопросами подготовки военного выступления, с надеждами на поддержку заговора со стороны влиятельных лиц или крупных военных соединений, потаенными планами политического действия; в других случаях играли роль иные, в том числе личные мотивы (например, случаи родственных или дружеских отношений), заставлявшие подследственного не вовлекать в процесс новое лицо.

В иных случаях причины кроются в особенностях проведения следствия: следователи часто не знали о том или ином обстоятельстве или конкретном лице, а подследственный, отвечая на «вопросные пункты», опирался лишь на те сведения, которыми уже владело следствие, не расширяя круг уличающей информации. Последний вариант, по нашим наблюдениям, достаточно распространен.

7. Следует привести еще одну существенно важную причину появления группы лиц, не названных на следственном процессе. Некоторые из них принадлежали к числу малоактивных участников движения, занимая в нем окраинное положение. Они входили в периферию тайного общества; нередко и члены полноценных управ конспиративного союза были неизвестны другим участникам, входящим в другие отделения этого общества, – особенно на этапе разветвленного Союза благоденствия. Это же относится к участникам более поздних обществ – тем, которые были связаны только с принявшим их членом.

Многие из «необнаруженных» декабристов были известны одному или нескольким членам тайных обществ, – тем, кто непосредственно принимал их в тайное общество, поэтому привлечение к следствию зависело от степени откровенности одного или двух подследственных, от данных ими показаний. Таким образом, периферийное положение участников тайных обществ способствовало тому, что они остались неизвестными официальному следствию.

8. Таким образом, всю категорию «неизвестных» декабристов можно разделить на тех, кто был обнаружен в качестве участника тайных обществ и антиправительственных выступлений, и тех, чье участие в политической деятельности осталось для власти неизвестным. Дальнейшая судьба этих двух групп складывалась по-разному. Если первые так или иначе оказались в составе наказанных (в результате привлечения к другим судебно-следственным процессам) или были подвергнуты другим мерам воздействия (учреждение надзора, отставка со службы), то вторые беспрепятственно продолжили свою службу. Особенно пострадали участники открытых военных выступлений и актов сопротивления присяге Николаю I, которые, даже при видимом прощении и освобождении от следствия, испытывали опалу и осложнения в дальнейшей службе, поэтому выходили в вынужденную отставку (Чевкин).