Примечательно, что Музей изобразительных искусств единственный раз прямо упомянут в редакции «Великий канцлер», когда в одной из последних глав герои летят над московскими пожарами и видят горящий трехэтажный дом на Волхонке напротив Музея[1076]. Это указывает на важность неназванного прежде Музея как одной из узловых топографических точек в повествовании романа.

4. Маргарита

4. Маргарита

Здесь целесообразно коснуться темы прототипов Маргариты. Общепринятым считается, что прототипами для ее образа как возлюбленной мастера служили жены и возлюбленные писателя, прежде всего, Е. С. Булгакова, а также некоторые другие дамы, в частности Маргарита (М. П.) Смирнова, имя которой, вероятно, и было использовано[1077]. Вместе с тем В. И. Лосев справедливо отмечает, что прототипы Маргариты менее всего исследованы[1078]. Представляется, что ее образ столь многогранен, вмещает столько тем, что он мог включать и другие прототипы. Маргарита – единственный женский персонаж из протагонистов, все остальные дамы второстепенны (Гелла, горничная Наташа, гости на балу, сотрудницы и зрительницы Варьете, и проч.). Поэтому в единственный важный женский образ М. А. Булгаков мог вплести и другие темы, кроме того, что она подруга мастера.

В романе многократно повторяется, что Маргарита – ведьма. Она натирается чудесной мазью, подаренной Азазелло, летает на швабре, громит писательский дом, ее моют кровью на балу, она говорит мастеру, что ему придется жить с ведьмой, оставляет покинутому мужу записку, что уходит в ведьмы[1079].

Е. С. Булгакова настаивала на том, что «ведьмой» была именно она и рассказывала, как сам М. А. Булгаков и другие называли ее ведьмой[1080]. С этим невозможно полемизировать, однако, как мы видели, писатель мог иметь в виду еще и другую ведьму.

Маргарита как хозяйка бала, ставшая дамой Воланда на одну ночь полнолуния, значительно отличается от образа Маргариты как подруги мастера. В этой части романа М. А. Булгаков мог использовать и Е. Ф. Никитину как один из прототипов героини. Уже шла речь о том, что ювелирша де Фужере так и не появляется, лишь Степанида Афанасьевна была обозначена в ранней редакции как действующий персонаж и именно как ведьма и хозяйка «ведьминой квартиры». Возможно, владелица этой ведьминой (а впоследствии нехорошей) квартиры исчезла из последующих редакций романа, но не совсем, а частично скрывается в собирательном образе Маргариты. По этому поводу можно привести любопытный фрагмент воспоминаний Е. Ф. Никитиной:

<…> С. М. Городецкий вылепил, обжег, раскрасил, написал текст для скульптуры, украсил постамент гирляндами и цепями и приподнес мне. Скульптура изображала меня. Вот она, т. е. я, стоит на площади, памятник ей сделали субботники, левой рукой она опирается на голову ласковой собаки, ей было дано выражение академика П. В. Лебедева-[Полянского], хорошего друга наших субботников. Она опирается на его ласковую пушистую голову, ей не страшны козни никакого Главлита <…> Словом, эта скульптурная группа долго украшала наш субботний стол и рассказывала о даровании и выдумке Городецкого[1081].