Когда «обозовцы» с облегчением расходились, Ларису притормозила. Нилова:

– Приходи сегодня ко мне. Наш праздник всё-таки, ждём.

– А…?

– «А» не будет. Придёшь?

Лебедева собралась было отбояриться срочными делами, но вспомнила, что Колька рано не предвиделся, а с Аллой и Нагорновым она не встречалась миллион тысяч лет. Поцеловав красотку в щёчку, она согласно кивнула.

Теперь – к Гришиной!

Ольга Ивановна восседала на своём специальном высоком стуле (обычные для её росточка были низковаты). Лариса с порога выпустила обойму вопросов:

– Кому всё же мешал Златковский? Зацепят Охрипенко, или нет? Лично вы что думаете обо всём этом безобразии?

Начальница опустила глаза, как бы размышляя. После некоторой паузы сказала с расстановкой:

– Думаю, что Григория Николаевича хотят подставить, и подставят. Как бы мы с тобой ни распинались. Потому что в холдинге нет сегодня фигуры более нежелательной и более незащищённой, чем он.

– Как это?

Гришина неуверенно водила пальцем по столу. Она явно колебалась, грузить ли Ларису новой порцией эксклюзива. Наконец, тихо проговорила:

– Ты, надеюсь, за мной не пишешь?

– Ольга Ивановна, вы чего?

– А того! Никто не должен знать о том, что сейчас тебе скажу. Ни в редакции, ни тем более тот красавчик, что увивается за тобой. Если раньше срока что-то от нас утечёт, тебе первой придётся несладко. Нам сейчас выгодно больше понимать, да меньше о том говорить.

Лариса усмехнулась: «красавчик», небось, давно в курсе самых бездонных городских тайн. Но ответила как можно серьёзнее:

– Клясться не люблю, но твердо обещаю: могила.

– Тьфу на тебя! Ладно, принято. Соль тут вот в чем…

***