Но сегодня серенький дресс-код её подвёл. За мыслями о новой городской сенсации Лариса даже не вспомнила, какой нынче день. И только по виду нарядных коллег поняла, что прозевала свой любимый праздник. Среди большинства полиграфистов и работников СМИ было принято отмечать День печати не в январе, а по старинке 5-го числа тёплого душистого мая.

– Лорик, я раза три к вам спускалась! Где тебя носит?– подлетела сияющая Аллочка. – Триш расщедрился на банкет, уже всё накрыли, идём к столу!

Не давая Ларисе опомниться, подруга потащила её наверх.

Обычно в «Обозе» праздновали весело. После второго-третьего тоста Сокольский или Васечка Толстоганов брали гитару, и публика долго, до коллективной хрипоты «давила песняка». Пели бардов и свои сочинения, горланили оптимистичные комсомольские песни, дурашливо слЁзились над бабскими страданиями про поникшие лютики и сиротку-рябину. Разошедшиеся други иногда пускались и в пляс, показывали смешные сценки, или выкрикивали полускабрёзные частушки. Гвалт, хохот, нарочитые (а то и взаправдешные) обнимашки, братания… После бурного застолья выходили в город. Кто-то шел на официоз с театральной постановкой, кто-то – кататься на речных трамвайчиках или встречаться с ватагами таких же разогретых журналяг из других редакций. Случалось, праздновали до утра.

У Ларисы хранился целый вернисаж фотографий с этих бесшабашных гулянок. Вот совсем сопливенькая прехорошенькая Верочка Скок, несостоявшаяся замредактора… Вот строит рожицы Танька Смешляева, угощая чем-то очередную крысу… Здесь на дальнем плане затесался осанистый пенсионер Губарев. Хотя тогда он, кажется, ещё не вышел на пенсию… А как молодо смотрит строгая Вешкина! И костюмчик при ней, и причёсочка! Кто бы подумал, что годы выгнут из презентабельного главреда теперешнюю грымзу Лизетту… Лёня Ивонин беззаботно смеётся рядом со здоровяком Романычем…

Редакция собралась почти вся. Как водится, буфетчица Аня расстаралась с сервисом, и напитков было в достатке. Только веселье не занималось. Пустовало место заводного Андрея, простуженно сипел Васечка, на шутовство никого не тянуло. Позавчера было 9 дней Ивонину, и застолье больше смахивало на поминки. Обеденного перерыва с лихвой хватило для дежурных поздравлялок.

Заодно Триш представил рекомендованного куратором заместителя. На место получившего сокрушительный пинок Ниткина заступил Семён Маркович Кузовкин. С новым замом большинство сотрудников были знакомы и запросто звали его Сеней – Зауралье город маленький. Сеня, будто век тут и был, обосновался в кабинете Сокольского, сменив неиссякаемые пепельницы предшественника на кустики денежного дерева. Кузовкин, конечно, не Андрей, но без вредности, спокойный, и дело знает. А что он – человек учредителей, так любому начальству надобно собственное «царёво око», селяви…