– Я люблю тебя, Эльке, – прошептал он.
Она легонько кивнула, не в силах ничего сказать.
Он знал, что они близко к границе, и не сомневался, что рядом войска Союзников, а может даже и врач. Он нежно взял ее на руки и понес, пробираясь через траву, когда сердитые голоса снова окликнули его.
Раздался еще один выстрел, и пронзившая тело боль оказалась невообразимой. Он и не знал, что существует такая боль, которая взрывается изнутри. Он упал на колени, задыхаясь, понимая, что в него тоже кто-то стрелял. Но он не отпустил ее. Крепко держа ее, он прижимался к ней, они умрут вместе. Это продлится всего мгновение, сказал он себе, и вся боль и все страдания исчезнут. И он будет с Эльке вечно.
Он упал вперед, все еще крепко обнимая ее, и последнее, что осталось в его памяти прежде, чем он отключился, было ее прерывистое дыхание в его ухе, когда она прохрипела:
– По крайней мере, мы снова обрели друг друга. И я скорее умру в твоих объятиях, чем буду жить без тебя.
Глава 54
Глава 54
С уходом Майкла звенящее одиночество, которое Йозеф чувствовал после смерти Сары, вернулось и продолжало мучить его. Все вокруг болезненно напоминало о нем, и он чувствовал себя опустошенным и потерянным. Исчезновение Ингрид после обыска в его доме усилило его тревогу, и, хотя он расспрашивал и искал ее, нацисты вели себя так, словно ее никогда не существовало. Но больше всего его волновало исчезновение Майкла. Он бродил по дому, в основном по ночам, вспоминая все, через что они вместе прошли.
Кухня, здесь они праздновали Хануку; ванная, где горячая вода вернула к жизни его друга; гостиная, где они впервые вместе поговорили и погоревали; и чердак, где они связали себя узами самой глубокой дружбы.
Бесцельно перемещаясь из комнаты в комнату, он сокрушался от осознания, какой пустой казалась его жизнь без заботы о ком-либо. Когда среди ночи он не мог уснуть под тяжестью собственной незначительности, часто он находил утешение, гуляя по дощатому чердачному полу, глядя сквозь треснувшее стекло на красные крыши, залитые лунным светом, читая стихи Майкла.
Открыв дневник Майкла, он прочитал его стихотворение «Непобедимый».
…Не подняв оружия измотан я битвой Тело мое – в бесследных шрамах Но все же голову я подниму. И все же не откажусь от борьбы.Йозефа удивляло, как эти слова успокаивали и утешали его в самые мрачные периоды. К тому же, он теперь ясно понимал, на что было похоже заключение Майкла. И хотя он был волен приходить и уходить, он тоже был пленником, но по собственному желанию, угнетенный чувством вины прошлых лет, невидимыми оковами, удерживающими его от принятия любых приятных вещей этого мира. И каким-то образом слова молодого поэта оказались ключами к осознанию стен, внутри которых он был заточен.