Роман понял, что зашел в тупик. Он не мог простить себе случившееся с Юлой. Но при этом понимал, что Жанна Эдуардовна права: дело здесь не в любви. Роман чувствовал, что не оправдал доверия Юлы, что повел себя не по-мужски. Но это означало, что он переживает не за нее, а за… себя? Открытие было крайне неприятным. Казалось, что Волков на его месте поступил бы как-то иначе. Разрулил бы все правильно, и трагедии не случилось бы.

Черт, насколько проще все было вчера в драке. Не было мыслей: любовь, не любовь, правильно, неправильно… Ты просто бил, уворачивался и снова бил. Потому что в тот момент только так можно было восстановить справедливость. Впервые Роман понял Волкова, который мог без долгих раздумий зарядить кому-то в морду.

С Волкова мысли предсказуемо переместились на Машу, и Роман это себе позволил. Глупо было отрицать очевидное: Маша ему нравилась. Впрочем, слово «нравилась» не могло вместить всего, что происходило в душе Романа, стоило ему вспомнить о Маше. Ему хотелось смотреть на нее, слышать ее голос, видеть ее улыбку. То, что он может думать вот так о Маше после случившегося с Юлой, заставило Романа постучаться затылком о подголовник сиденья. Разве заслуживает он быть хоть с кем-то из них, если позволяет себе такие мысли? Немного успокаивало то, что это были просто мысли, которые Роман не собирался никогда никому озвучивать, потому что самой главной константой этой истории был Димка. Тому наверняка тоже нравилось смотреть на Машу, слышать ее голос и видеть ее улыбку. И, как ни крути, Димка имел на это гораздо больше прав, чем ворвавшийся в его жизнь Роман, который, по словам проницательной Жанны Эдуардовны, и себя-то счастливым сделать не мог, куда уж ему пытаться осчастливить кого-то еще?

Заводя машину, Роман уже наверняка знал, что отойдет в сторону и будет в общем-то радоваться за Волкова и Машу. И у них все будет хорошо. Нужно просто все сделать правильно. Без драм и истерик. Просто дать понять и Маше, и Димке, что Маша Роману совсем не интересна. Задача не из простых, учитывая, сколько ерунды он успел натворить, но это и хорошо. Чем сложнее задачи, тем меньше времени на бесполезное самобичевание. А еще он попробует все исправить с Юлой. Если Жанна Эдуардовна права и Юла захочет порвать с Романом, он должен услышать это от нее самой. Вдруг все еще можно исправить? Он готов заботиться, оберегать. Плевать на эту любовь. Кому она нужна? А то, что психолог считает неправильным ставить чужие интересы выше своих… ну, так работа у него такая: искать неправильное в мозгах клиентов, готовых за это платить.