Мне понадобилось некоторое время, чтобы осмыслить его предложение: до сих пор фотографирование не было моей профессией.

– Не уверен, что оправдаю ваши ожидания.

– Послушай, десятки фотографов, которым я время от времени даю мелкую работу, мечтали бы получить такое предложение. Но с тех пор, как я основал это агентство, я еще ни разу не ошибся, нанимая человека на работу. Если Саша выставлял твои снимки и завещал тебе свой фотоаппарат, значит он тебя оценил. Я тебе объясню самое важное, Мишель, основы нашей профессии. Если ты это усвоишь, считай, что знаешь все. Чтобы преуспеть в этом деле, стать настоящим фоторепортером и зарабатывать на жизнь камерой, нужно выполнить два условия: одно необходимое, другое – достаточное, как в математике. Не нужно идти быстро, нужно идти быстрее; главное, чтобы ни один конкурент не сделал снимок раньше тебя; нужно быть первым: только первый срывает банк, весь банк, как в казино; другим не остается ничего, кроме слез, сожалений и расходов, которые никто не возместит. Мало обладать талантом или быть лучшим фотографом в мире – любой кретин способен нащелкать красивые виды; главное, добраться первым на место, выбрать правильный ракурс и сделать всего три фотографии – если они красивые, тем лучше, если нет – что ж поделаешь, реальность не всегда фотогенична. Никогда не поддавайся соблазну сделать «художественную» картинку; нужно фотособытие, оно должно при первом же взгляде поведать историю. Лучше сделать средний снимок, но заряженный энергией, чем не сделать никакого. Но этого недостаточно, настоящая головоломка – это переправить его в агентство, чтобы мы успели первыми его продать. Поэтому надо исхитриться вовремя передать нам пленки, каждая минута важна, здесь надо быть находчивым. Хороший фотограф – настоящий проныра.

Филипп попросил моих родителей приехать и подписать за меня контракт, я должен был открыть счет в банке, куда мне будут перечислять зарплату, а доля прибыли от продаж будет выплачиваться мне в конце каждого года. Он спросил меня, что я делал после нашей встречи, и я рассказал ему о «большой уборке», уточнив, что сделал много снимков обездоленных местных жителей и чудовищных разрушений, причиненных наводнением.

– Флоренция – это в прошлом, – ответил он. – У нас теперь другие события. По телевизору было достаточно репортажей об утонувших в грязи ангелах.

– Не сомневаюсь, но я был там и днем и ночью, фотографировал крупным планом изможденные лица отчаявшихся людей, которые потеряли все, оказались в полной нищете. Они ходили по скользкому месиву и вылавливали жалкие остатки своего имущества, задыхаясь от зловония. Я заснял обессиленную молодую женщину: вот она бредет с огромным тюком одежды на спине и протягивает руку своему ребенку, а тот увяз в липкой трясине и зовет ее на помощь; ошеломленного священника, стоящего перед покрытой грязью фреской Уччелло; и есть еще серия снимков, сделанных в наполовину отмытой церкви Всех Святых: в ней не осталось ни одного стула; люди стоят, продрогшие в своих грязных пальто, и молятся. Они выжили.