Стасик сообщил, что в последнее время творчески вырос. Дублирует теперь мировых кинозвезд. У него это здорово получается. Но и снимается немало. Ему явно удалась роль еще одного мага в мистическом сериале. Ему вообще стали нравиться отрицательные роли. В них столько жизни!

В следующее лето Ирина чувствовала, что ей не хватит сил на маму. Но позвонил Витя и огорошил новостью. Оказывается, врачи сказали, что маме осталось жить совсем чуть-чуть. Пусть напоследок порадуется солнышку, щебету птиц, покушает клубники и малины.

В день приезда мамы выяснилось, что она принимает только витамины. Среди привезенных ею медикаментов не оказалось ни одного против онкологии. И вообще, она уже не помнит, когда последний раз была у врачей. И никаких обследований последнее время не проходила.

Только проговорилась, что Витя хочет сделать ремонт в ее квартире. (Будто пожить у него никак не могла). А потом поедет с семьей отдыхать на юга.

После этой новости Ирина почувствовала себя совсем плохо.

Утром она сказала мне:

– Сегодня ночью я подумала: интересно, я уже умираю или еще нет?

Нужно было срочно ехать в Каширку. Пришлось сократить пребывание мамы. Узнав о состоянии Ирины, Витя прислал ей ободряющую эсэмэску: «Очень надеемся на твой сильный характер. Вспомни Солженицына и борись».

На другое лето мама снова приехала на дачу. С прекрасным цветом лица. Витя, который ее привез, о метастазах речи почему-то уже не вел.

Глава 66

Глава 66

Ученый-армянин открыл в Пущино маленький ресторанчик. Честно признался самому себе, что успехов в науке ему не видать. И теперь честно, то есть вкусно и не очень дорого, кормил посетителей.

– Своди маму в ресторан! – настаивала Ирина.

Я не стал приглашать маму. Она могла отказаться. Просто ввел ее в ресторанчик, когда мы гуляли в соседней рощице. И когда усадил за столик, и подозвал официанта, и увидел выражение лица у мамы, понял, как хорошо я сделал, послушав Ирину.

Мама не просто стала лучше выглядеть. Она помолодела. Ее жизнь стала спокойней. Ее одиночество без отца было совсем другим, чем было при нем. Она не боялась что-то не то сказать, что-то не так сделать.

До последнего дня они то и дело «цапались» по пустякам, с пылом молодоженов. Причем, далеко не всегда зачинщиком скандалов бывал отец. Еще в пору моей юности первым барабаном в семье становилась она, моя мамочка. Она выбивала барабанную дробь при малейшем моем непослушании, накручивая отца. А во время экзекуции придерживала его руки с ремнем, призывая к гуманности. После того, как однажды пряжка офицерского ремня нечаянно прилетела мне в щеку, и пришлось лечить синяк компрессом из сырого мяса, она вообще превратилась в противницу телесных наказаний. Ей было неловко перед соседями.