Но пока поднималась по светлым деревянным ступенькам, слегка протрезвела и представила, как мать едет в родной городок, показывать новые свадебные фото, означающие Валино невероятное восхождение: москвич, артист, иностранец… А на фото невеста в том же платье, что и на первых двух свадьбах, и новый брак такая же липа, как прошлые.

В спальне Соня устроила что-то невероятное. Постелила алое шёлковое бельё в золотых звёздах. Поставила букет незнакомых, душно пахнущих цветов, и успела забежать и зажечь ароматические свечи, чтоб воздух пропитался запахом цветов и свечей, как торт ромом.

И Вале снова показалось, что она снимается в кино и по сценарию должна сыграть полное счастье. Она потянулась к Свену, мгновенно погрузилась в его длинный умелый поцелуй и окончательно протрезвела.

От него по-прежнему пахло волнующим горьковатым одеколоном. От великолепного тела по-прежнему шёл жар, губы пахли жвачкой, которую он, как представитель цивилизованного мира, успел засунуть в рот между последним глотком вина и первым поцелуем.

Но по ощущению мизансцена почему-то ничем не отличалась от первой ночи с доходягой Юриком, сосватанным комендантшей общежития Виленой Васильевной по кличке Гестапо ради московской прописки. Вале показалось, что слышит звонкий бабушкин смех, она отодвинулась и тоже рассмеялась.

– Я не поньял, – прошептал Свен, всматриваясь в её лицо в полумраке. – Ты не хочешь делать секс?

– Знаешь, Свен, есть человек. Он меня, конечно, забыл. Но если вдруг встретит и позовёт, я всё брошу, – она словно оправдывалась.

– Когда есть я, забудешь другой человек, – сказал Свен так уверенно, будто речь шла о качестве его рыбного оборудования. – Я был клиент четыре брачных агентства, я ездил делать интервью, я говорил по телефон. Жил с русский балерина в Петербург – потерял время.

– А я внутри голос слышу, не пей из копытца, козлёночком станешь. Свен, мы с тобой живём на разных языках. Приезжай в Москву, посмотри, сколько там девушек.

– Моя бабушка говорил, если гость не вытирать рот салфетка, пока не пил из бокал, на бокал остался след его рот, и его больше не позвать. Если иметь Валья жена, для меня нет девушки. Завтра в два сделай обед со мной?

– Обед, это можно.

– Я заеду за Валья, – и он вихрем вылетел из спальни и побежал вниз по ступенькам со всей стремительностью мужчины, получившего отказ.

А Валя задула свечки, и не раздеваясь, упала на алое бельё в золотых звёздах. Она понимала, насколько комфортно сидеть в его навороченной машине, жить в квартире, похожей на Сонин дом, отдыхать за границей и покупать вещи в магазинах, в которые сейчас страшно зайти.