Уже высказывалось предположение, что последняя строка ассоциируется со словами Христа Я свет миру (Ин. 8:12) [Хазан 1991: 301; Гаспаров М. 1996: 73]. Нам, однако, представляется, что здесь – с учетом социальных коннотаций, важных для всего стихотворения [Гаспаров М. 1996], – обыгрывается также выражение светлое будущее (в таком случае слово будущее как бы буквализуется в глагольной форме – будет светло). Стоит отметить, что в мандельштамовской строке из‐за использования слова свет возникает двусмысленность (свет может быть понят и как мир, и как физическое явление) и одновременно риторический эффект – стечение однокоренных слов.

<3>

Ю. И. Левин обратил внимание на то, что в строке «И своими косыми подошвами» прилагательное косые использовано вместо прилагательного босые [Левин 1979: 200]. Вместе с тем в строках переосмысляется коллокация косой луч (по догадке А. К. Жолковского, образ такого косого, то есть наклоненного, луча мог возникнуть под влиянием учебника физики или оптики [Левин 1979: 200]). Одновременно здесь семантизируется глагол стоять. С одной стороны, нельзя исключать лексического воздействия идиомы стоять в глазах (‘казаться, представляться’). С другой – свет или луч в языковом узусе способен лежать (свет лежал на чем-либо), падать (свет падал на что-либо), а иногда и стоять. По всей вероятности, сходные примеры из распространенного употребления в обсуждаемой строке переосмысляются, буквализуются. Интересно, что в целом смысл строк предстает сложной семантической вариацией фраземы свет бьет в глаза.