Родители мешали ей двигаться вперед, ее это бесило, однако продолжалось недолго. Брат не принял ее сторону, поначалу она на него обижалась, а потом обида утихла, ведь жизнь шла дальше – ее жизнь, совсем не похожая на его: кончилось тем, что они перестали чувствовать себя родственниками, а уж тем более близнецами. Лежа на столе, Фейт пыталась мысленно поставить галочку: она первой позвонит ему в их общий день рождения через несколько месяцев, она ему, а не наоборот. Встанет в этот день пораньше, позвонит первой, спросит, не собираются ли они с Сидель в ближайшее время на Восточное побережье. «Было бы так здорово, – скажет она. – Можем даже поиграть в шарады. Начинайте упражняться».

Внезапно руки, разминавшие ее тело, перешли к рубящим движениям, ожесточенно молотя по старым ее костям, которые многое повидали, а теперь, похоже, утратили былую прыть.

– Готово! – выкрикнула массажистка Сью и крепко хлопнула Фейт по ляжкам – звук получился раскатистый, победоносный.

Глава девятая

Глава девятая

День, когда на конференции по наставничеству в Лос-Анджелесе должна была прозвучать та самая речь, выдался знойный – хотя было уже начало декабря. Лос-Анджелес вообще встретил их жарой, смогом и суетой, хотя об этом и не говорили в культурном центре, да там это и не ощущалось благодаря собственной замкнутой экосистеме. На место жары, смога и суеты пришел тонкий ароматизатор воздуха и постоянное ощущение прохлады. Кроме того, на этом мероприятии не было длинных утомительных очередей, потому что открыли все туалеты, в том числе и мужские. Здесь главенствовали женщины. «Я что, умерла и вознеслась в рай?» – спросила одна другую возле сушилки для рук – похоже, даже сушилка гудела приятнее обычного.

В вестибюле подавали напитки и канапе: легкие итальянские коктейли, тартар из тунца с желе из юдзу. В укромном месте расположились маникюрши – здесь женщины сидели, растопырив пальцы. Тут и там в открытую кормили грудью – и никто не пялился. В уголке пользовалась большой популярностью феминистка-ясновидящая. Все участницы были богаты и прогрессивны, верили в равенство, поддерживали деньгами левых или левоцентристских кандидатов и покупали билеты на такие вот мероприятия, чтобы посмотреть вживую на самых разных выступающих, в том числе киноактрис и женщин-кинорежиссеров. Участницы были хорошо одеты – целое море пастельных тонов с редким вкраплением базового черного, потому что хотя все происходило в Калифорнии, но и здесь чувствовались нью-йоркские тенденции. Ключицы были на виду, на них блестели неброские ювелирные украшения, голоса звучали озабоченно, в них вторгались знакомые вопли, которые часто слышны в ресторанах, где за одним столом сидит большая женская компания. Эти вопли были всем знакомы: ими женщины выражали радость от общения друг с другом.