...Николаев по национальности русский, родом из Западной Сибири. Узнав, что я родился на Урале, стал называть меня земляком. Хорошо знает расположение близких к Свердловску городов (называл Тюмень, Камышлов, Тобольск), похоже, что когда-то жил на Севере, или воевал там в колчаковской армии. У немцев и у Бессонова Николаев имел нема­лый авторитет.

...Высадка десанта в районе Кожвы произведена по инициативе Бес­сонова, потому что здесь большая концентрация лагерей НКВД, в которых содержится наиболее враждебный Советской власти элемент. Кро­ме того, в указанном месте много уязвимых в диверсионном отношении объектов (железнодорожных мостов) и сравнительно редкое местное население. Насколько мне известно, весь инструктаж Николаев полу­чил от бывшего комбрига Бессонова, состоявшего на службе у немцев по подготовке и заброске диверсионных групп в дальний тыл СССР. Этот инструктаж, как сказал мне Николаев, сводится к следующему:

Совершать диверсии на Северо-Печорской железной дороге, взрывать мосты и производить поджоги строений;

Поднять заключенных лагерей НКВД, расположенных в север­ной части СССР, на вооруженное восстание, и как Николаев повторил слова Бессонова: «Мы здесь откроем северный фронт, целью которого будет соединение на Урале с основными силами немецкой армии»;

Заниматься разведкой и обо всех установленных строящихся объ­ектах, имеющих военное значение, сообщать немцам.

Говорилось также, что после приземления и захвата лагеря в мес­течке Кедровый Шор по нашему требованию будет выброшена допол­нительная группа десанта, вооружение и снаряжение.

...Я также подозреваю, что у Николаева был какой-то свой дополни­тельный от Бессонова план действий. Приблизительно за полмесяца до вылета Николаев привез из Риги Доронина и поручил мне присмо­треться к нему, сказав, что Доронин будет нужен нам как знающий язык коми и территорию республики. Несколько раз Доронин давал Нико­лаеву объяснение по карте, которую тот хранил всегда при себе. Я с До­рониным договорился наедине за 4—5 дней до вылета о том, что убьем Николаева после приземления и добровольно сдадимся органам НКВД.

Учеба нашей группы была закончена 1 или 2 июня 1943 года, и затем, 4 июня, с Рижского аэродрома в количестве 12 человек на двух четырех­моторных самолетах с немецкими опознавательными знаками вылетели в Норвегию. Полет продолжался 6 или 7 часов. Переночевав на одном из аэродромов Норвегии, 5 июня командир самолета обер-лейтенант на имевшейся у нас карте сделал отметку красным карандашом и кругом обозначил место выброски на парашютах нашей группы, т.е. примерно в 30 км от лагерного пункта Развилки. После чего в 16 или 17 часов мы вылетели из Норвегии и находились в воздухе около 7 часов, нашу груп­пу выбросили на парашютах в ночь с 5 на 6 июня на отмеченное на карте место. Перед вылетом из Риги переводчик со слов немецкого летчика сказал: «Вот сейчас слетаем, а потом опять прилетим».