После V съезда РСДРП (б) в 1907 году было принято решение рас­пустить боевые дружины, так как они «проявляют склонность к терро­ристической практике в революционной борьбе, способствуют распро­странению партизанских действий и экспроприации». Однако многие уральские боевики отказались это сделать. Шурка, таким был партий­ный псевдоним Ашихминой, заявила, что боевые дружины необходимо преобразовать в партийную милицию, в которой нужно продолжить обу­чение рабочих обращению с оружием и тактике уличного боя. А Лбов с группой боевиков в ночь на 3 июля 1907 года ограбил на Каме пароход «Анна Степановна Любимова» — четверо убито, двое ранено, захвачено тридцать тысяч рублей.

В августе того же года новый премьер-министр и министр внутрен­них дел П. А. Столыпин провел закон о военно-полевых судах: схвачен­ного 17 февраля 1908 года в г. Нолинске Лбова повесили 2 мая во дворе тюрьмы в г. Вятке.

Арестованную 20 сентяря 1907 года в Екатеринбурге Ашихмину обвинили в том, что она, «примкнув к преступному сообществу, имела в своем распоряжении склад взрывчатых веществ, в виде 55 патронов динамита... проживала по подложному виду на имя дочери священни­ка Ю. М. Порубовой, вела переписку о доставке партийной литературы на Нижнетагильский завод».

Суд приговорил Шурку к «году заключения в крепости». «Крепость» означала тюрьму. В отличие от каторги. От каторжан требовалось ра­ботать, а если давали «крепость» — просто сидеть. Полная изоляция от внешнего мира в одиночной камере. На Урале под категорию «кре­постей» попадали лишь две тюрьмы — Пермская и Екатеринбургская. Но к 1909 году обе тюрьмы были переполнены, поэтому всех «осужден­ных на крепость» разбросали по общим камерам. Вместе с Ашихминой в одной камере сидела жена будущего первого «президента» Советской России Свердлова — Клавдия Новгородцева.

Сохранились ее воспоминания: «...Саша была энергичной, живой девушкой и трудно переносила тюрьму. Затевала побег. Доставали с воли пилки и начали выпиливать доску из пола под нарами. Чтобы надзира­тельница не услышала звук пилы, мы шумели или пели песни. Песню заводила Ашихмина, она обладала сильным, красивым голосом...»

На тюремной фотографии перед нами предстает симпатичная одухотворенная молодайка, по-уральски крепенькая, как говорят, «в самом соку».

Новгородцева и Ашихмина — обе были увлечены руководителем большевистского подполья Урала Андреем, под этим псевдонимом выступал Свердлов. Ашихмина даже фамилию сменила на Андрееву, но Яков Михайлович ее темпераментного порыва не оценил и предпо­чел более уравновешенную Новгородцеву.